Сейчас, когда я расчистил часть коридора, уходить от атак мобов гораздо легче, чем поначалу. Некоторое время петляю между колоннами, не позволяя воинам сделать рывок, успеваю получить в плечо стрелу, которая снимает с меня семь процентов жизни, и, наконец, маршрут бега снова выводит меня на лучника. Получаю в грудь еще одну стрелу и с холодной яростью сшибаю костяк на плиты ударом ледяного клинка. Боли я пока не чувствую. Отлично! Разворачиваюсь, встречая преследователей в проеме между стеной и колонной, принимаю первый удар на щит, и на ответном ударе ледяного клинка срабатывает заморозка. Воин с двуручным мечом, подбежавший ко мне первым, застывает ледяной статуей, не успевая нанести следующий удар. Блокируя щитом атаки второго скелета, пятью ударами добиваю застывшего – как раз хватило пяти секунд. И ухожу прыжком в сторону, на ходу выпивая зелье лечения. Петляю еще секунд десять, ожидая, пока восстановится жизнь, и встречаю оставшегося воина. Ему понадобилось шесть ударов, как и предыдущему, – все-таки ржавые доспехи дают скелетам некоторую защиту от физического урона.
Я подождал, пока восстановится жизнь, и привычно обошел убитых мобов, собирая лут. Помимо стандартного барахла и двух серебряных монет – еще четыре черепа для сдачи их по повторяющемуся квесту десятнику охраняющих Урканту карателей. Пренебрегать даже такими крохами опыта в моей ситуации было бы по меньшей мере глупо.
Перед тем как атаковать босса, я по стандартной схеме таскал скелетов в сторону выхода из подземелья и, вернувшись после убийства четвертого пака, с удивлением обнаружил, что только что убитые мною скелеты преспокойно стоят на своих местах. Вот и разгадка того, откуда появились мобы, которые чуть было повторно не отправили меня на кладбище. Подземелье генерирует, скорее всего, с определенным интервалом новые паки нежити, которые появляются откуда-то снизу. Жаль, я в первый раз не засек время их появления, мне было как-то не до того, но можно предположить, что паки возникают примерно раз в двадцать – двадцать пять минут. Придется быть аккуратнее и следить за временем, что, в общем-то, несложно.
Босса этажа я убил на удивление легко – вурдалак действовал довольно предсказуемо: примерно раз в тридцать секунд специальными ударами оглушал и опрокидывал меня на землю. Я уходил от двойного удара цепями шагом сквозь тьму ему за спину и, ежесекундно чередуя навыки, спокойно продолжал обрабатывать мечом противную, бугрящуюся язвами плоть. От обычных ударов неповоротливого моба я уворачивался или блокировал их щитом. Побегать, конечно, пару раз мне пришлось все равно, но весь бой я вполне контролировал ситуацию и минут за пять все-таки завалил урода.
Единственным минусом этого боя была нестерпимая вонь, испускаемая ходячим трупом, и отвратительная слизь, брызги которой теперь украшали мой доспех. Скелеты пахли гораздо пристойнее – нет, конечно, они тоже совсем не благоухали ландышами, но, если сравнивать запах свежего трупа с запахом древних костей, сравнение явно выйдет в пользу последних. RP-17 – искусственный интеллект, заперший в этой игре миллионы человек, стопроцентно приблизил ощущения в игре к реальным. Не завидую я сейчас игрокам, в свое время выбравшим класс некроманта, – каждый день нюхать эту дрянь, тут у кого хочешь крышу сорвет, а с одними скелетами много не навоюешь, хотя я не очень разбирался в этом классе. Кто знает, может, у них есть какие-то навыки, снимающие неприятные запахи с подопечных.
Лут с босса меня порадовал первым подходящим мне предметом – необычными латными наручами на семидесятый уровень, которые, следуя канонам игры, назывались плотными наручами вурдалака и добавляли сорок единиц к силе, тридцать – к выносливости и имели лучший показатель брони, чем те, что были надеты на мне. Помимо наручей, в вурдалаке нашлись четыре мензурки восстановления здоровья и пара золотых монет – негусто, но не стоило ожидать выпадения легендарной вещи с восьмидесятого моба из простенького подземелья.
По обеим сторонам выхода с этого уровня стояли две последние четверки скелетов. Минут за десять я без особого труда пополнил свою коллекцию черепов и, войдя в темный арочный проем, оказался в просторном, плохо освещенном цилиндрическом помещении, вдоль стены которого вниз уходила винтовая широкая лестница. Следуя за полоской сероватого тумана и осторожно ступая по скошенным каменным ступеням, я стал спускаться на третий, нижний этаж. Мелкая щебенка хрустела под ногами, ощутимый сквозняк приносил снизу запахи тлена и разложения, а единственный горящий на уровне второго этажа магический светильник слабо освещал древнюю, местами потрескавшуюся кирпичную кладку.