Глава 17. Тень прошлого.
Договорились о взаимодействии с Петром мы быстро, передав в его руки общее командование сводными силами. Его бойцы споро заняли позиции на подходах к Радару. Приятно было увидеть и старых своих знакомых. Собственно здесь был почти весь разведотдел группировки «Долга». Действовали они не нахрапом и грамотно просочились затемно в район Барьера, за четыре часа до того, как туда стали стягиваться основные силы «Свободы» и наемников с одной стороны, а сектанты подбрасывали подкрепления с другой. Хозяева вольнолюбивых недооценили возможности секты и первый рубеж обороны был пройден ценой большой крови. Остатки сектантов стали организованно отходить, местами переходя в редкие контратаки, остужая пыл союзников. Мины, ловушки, аномалии, излучение, зомби и разные твари еще сильнее проредили наступающих, но те пока еще довольно успешно двигались вперед, к мертвому городу. Туда же командованием контингента были направлены две роты из батальона, базировавшегося южнее Кордона. Военные стремились закрепиться в Припяти, создав в районе кинотеатра укрепленный форпост. Еще два взвода военных сталкеров были высажены чуть позже, когда долговцы уничтожили боевое охранение на подходе к Радару. Находясь в радиотени за массивом боевики «Долга» были готовы к излучению, но в этот момент установка дала сбой, оборонявшиеся сектанты впали в ступор и штурмовым группам удалось преодолеть внешний оборонительный пояс без потерь. Потом установка вновь заработала, но уже не так эффективно, к тому же помогали средства, полученные кланом от Алхимиков. С самого начала штурмовики были нацелены на старый вход в систему тоннелей и тут они уперлись в организованную оборону. Сектанты вгрызлись в землю, использовав старый БТР-70 как неподвижную огневую точку и некоторое время намертво блокировали подход огнем тяжелого КПВТ и ПКТ. Но oдин из бойцов с гранатометом сумел подобраться на дистанцию пуска и ценой ранения вывел из строя башенные пулеметы, всадив туда тандемный заряд. Боеприпасов в мертвом бэтэре было много и они долго рвались, превратив стальной корпус в груду металла. Забросать гранатами оставшихся в живых оборонцев было делом недолгим. К сожалению проникнуть с черного хода было невозможно — командир сектантов успел напоследок взорвать шахту лифта, а вход оккупировала сразу гроздь плотоядных и гравитационных аномалий. Детекторы просто сходили с ума и были абсолютно безполезны. С подошедшими военными удалось довольно быстро скоординировать взаимодействие и оба отряда переориентировали на главный вход. Проблемой оставались и снайперы монолитовцев, засевшие в лесном массиве и регулярно, а что самое важное, небезуспешно постреливавшие, в чем уже убедились оба командира — появились раненые и убитые. Но основные силы оборонявшихся были небесконечны и сильно связаны боем в Припяти, что дало время на захват антенного комплекса. Первым делом саперы подорвали силовые кабеля и фидеры, ведущие к надземным антеннам, а чуть позже, буквально через минуту, мы уничтожили ретранслирующий центр и излучение исчезло совсем. И в этот момент над Могильником словно пронеслась огненная буря. Бешенная невероятная энергия докатилась и до Радара, но уже не столь сильно. Радиосвязь командования и штурмующих прервалась и что творится сейчас наверху, знает только дьявол. Все это я узнал от командиров долговцев и озабоченного отсутствием координации с командованием группировки старшего лейтенанта Довжи. Оба его взвода без одного отделения сейчас чистили местность от снайперов противника, а четверо бойцов и радист засели в надземном комплексе, пытаясь наладить устойчивую радиосвязь со штабом операции, но пока в эфире царил только хаос — оборонявшиеся успешно, хоть и не полностью давили частоты. Относительно надежно работала лишь локальная связь на уровне боец — командир. Внизу у нас было пока тихо. Гости, шедшие за нами по пятам затаились в ожидании, не вступая в огневой контакт и не продвигаясь вперед. Мои хлопцы, выполняя приказ, тоже не торопили события.
— Старлей, что там у тебя? — спросил Петр командира военных сталкеров, вошедшего в комнату.
— Зверья много, мать их. Но четверых выцепили, правда живьем никого не взяли. Один себя гранатой, сволота, подорвал. До последнего, гад, сидел! — зло выпалил Довжа, сняв армидный шлем-капсулу и вытирая лицо влажной салфеткой, — Четверо «трехсотых» и двое "двухсотых".
— А много ли ты бы с него выкачал? — кинул я в ответ, — Были у меня пленные сектанты, были у «Долга». Попробуй, разговори такого — либо мантры свои поет, либо молчит.
— Да знаю я, чтоб им сдохнуть всем… Но обидно, черт, вся операция кувырком, потери, мля… С воздуха поддержки хрен дождешься.