На отворившуюся дверь оторвала взгляд от пола. Куда ее привели, она не знала, не видела и не запомнила сменяющих друг друга коридоров. Молмиц пропустил девочку первой в просторную комнату, зашел следом.
Таалис скользнула безразличным взглядом по собравшимся. Три наемника. Двое о чем-то спорят у стола, нависнув над бумагами. В руках и зубах по карандашу, часть погрызена и даже поломана на эмоциях между спорщиками. Еще один наемник с длинным хвостом каштановых волос, отливающих рыжим, лежал на кровати у стены, закинув руки за голову.
На вошедших обратили внимание, в комнате воцарилась тишина. Таалис невольно передернулась от чужих оценивающих взглядов, скользнувших по ней. Плащ, скрывающий фигуру в рубашке принца, был слабой защитой.
-Она ваша на пять дней до следующего задания, - произнес совершенно равнодушным голосом Молмиц и развернулся обратно в коридор, скользнув взглядом по девочке сбоку. Однако ничего той не сказал, захлопнул за собой дверь.
-Еще меньше притащить не могли, конечно же, - прозвучал недовольный вздох от стола. Наемник со светлыми голубыми глазами вернулся к бумагам перед собой, не сильно рассчитывая услышать ответ на свой вопрос от закрытой двери. – Анубит, так не пойдет. Ты же видишь, что здесь. Как ты собрался?..
-А ты видишь, что здесь, - вернулся к явно прерванному спору его собеседник, ткнув карандашом на что-то, невидимое взгляду девочки, на другом листе испещренной закорючками бумаги. – Но тебя это не смущает, не так ли?
-Смущает, - вынужденно признался голубоглазый наемник. Волосы на его голове были стянуты лентой, чтобы не лезли в глаза и не мешались. Выплюнул кусок погрызенного карандаша из зубов. – Поэтому и не предлагаю.
-Да ты сам это чертил! – справедливо возмутился тот, кого назвали Анубитом.
-Я чертил, чтобы ты понял, а не городил чушь всякую. Кто это, по-твоему, рисовал? – ухватили третий листок, за ним еще парочку. Бесцеремонно смяли и скинули на пол. – Не пойдет. Давай думать дальше.
-А! Я больше не могу об этом думать! – взъерошил коротко-стриженные волосы Анубит. Сложил руки на столе и рухнул на них. Перед носом оказалось перо, которым его друг начинал новые зарисовки на очередном чистом листе. – Льекерай, может, на месте решим, а? Ну, что мы тут ерундой страдаем, в самом-то деле?
-Угу, под кнут Далдера за невыполненное задание пойду только после тебя, - хмыкнули ему в ответ, не отрываясь от процесса. – Закатай губу и давай уже работать.
-Да работаю я, работаю, - пробурчали в ответ.
-Не тем местом только, - Льекерай поймал ледяной взгляд друга и пояснил. – Не языком, а головой надо, раз уж в данный момент руками здесь работаю я.
-А, иди ты, - вяло отмахнулись от него. После чего протянули руку к листку бумаги. – Здесь три, я же говорил. А тут четверо.
-Я помню двух.
-Пусть два, но никак не больше четверых! Зачем тебе тут пять?
-Раз никто из нас не помнит, значит, лучше перестраховаться.
-Да после таких страховок на план взглянуть страшно!
-Лучше запоминать надо было, - пробормотали в ответ. – Так…
-Да откуда здесь восемь?! – вновь взвыл Анубит, глядя на закорючки, выходящие из-под пера друга.
Таалис оторвалась от наблюдения за двумя наемниками у стола. За их спором, кажется, можно было смотреть вечность. Собственно, именно этим занимался оставшийся третий наемник, лежащий на кровати. В споры не влезал, наблюдал со стороны, как в споре рождается если не истина, то хотя бы набросок плана для будущего задания.
Сейчас он отвлекся, так же как и Таалис. Некоторое время изучал кроху у двери, пока не поманил к себе ближе.
Можно было бы поупрямиться, но, как и в случае с Вороном, здесь она добровольно ради своих собственных идей. Там жизнь королевы Ахио и ребенка, здесь фамильная драгоценность королевской семьи. Похоже, совсем она перестала ценить себя. С другой стороны, права принцесса, колье бабушки Ворона стоило куда больше, чем за того же нельха дали бы на невольничьем рынке. Гораздо, гораздо больше.
Таалис подошла ближе к кровати у стены и встала возле нее истуканчиком.
-Будешь себя хорошо вести, больно не будет, - предупреждение вернуло внимание воину на кровати, чтобы увидеть, как тот что-то закинул в рот. Таалис нашла в себе смелость неуверенно кивнуть. – Хорошая девочка.
Ее чуть озябших пальцев коснулась теплая мужская рука, после чего нельха утянули к себе. Плащ скинули одним движением. Наемник окинул взглядом одежду девочки, удивившись тому, что оказалось на той. Рубашка, явно мужская. Странная одежда для крохи, которую при нем называли невестой принца. Очень странная.