— Хм. А я думал, она содрала кожу с куклы.
Симона смеется.
— Ну, дорого не всегда означает привлекательно.
Я помню, что когда-то давно Симона хотела создавать свою собственную одежду.
— Ты так и не пошла учиться в Парсонс? — спрашиваю я.
Она качает головой.
— Нет.
— Почему?
— О… — вздыхает она. — Работа и … все остальное не позволили.
«Все остальное», вероятно, означает ее родителей.
— Иногда я делаю наброски дизайнов... — говорит Симона. — У меня их целая тетрадь.
Не задумываясь, я говорю:
— Я бы хотел их увидеть.
— Правда?
Она смотрит на меня с самым душераздирающим выражением лица. Почему, почему, какого хрена ей не все равно, что я думаю? Я не понимаю ее. Как она может быть такой бессердечной со мной и в то же время такой уязвимой?
— Нам лучше идти, — грубо говорю я. — На случай, если эти охранники действительно позвонят Кенвуду.
— Верно, — говорит Симона, опуская глаза. — Конечно.
Дом битком набит завсегдатаями вечеринок, особенно на главном уровне. Выглянув на задний двор, можно увидеть десятки людей, бездельничающих у бассейна, плавающих или нежащихся в джакузи. Некоторые выглядят так, как будто они упали в бассейн в одежде, в то время как другие наполовину или полностью обнажены.
Все воняет алкоголем. Он здесь абсолютно везде, плюс изобилие наркотиков для вечеринок, прямо под открытым небом. Я вижу группу молодых девушек, которые смешивают таблетки в миске, затем берут по горсти и запивают коньяком.
Некоторые девушки выглядят очень молодо. Особенно те, кого наняли для работы на вечеринке. Они одеты как гости, в мини-платья, укороченные топы, шорты и туфли на каблуках, но по тому, как они бродят по вечеринке, находят мужчин постарше и садятся к ним на колени, становится ясно, что их наняли для развлечения.
Симона наблюдает за ними, нахмурившись.
— Как думаешь, сколько им лет? — спрашивает она, глядя на одну особенно молодую рыжую девушку с косичками.
— Понятия не имею, — говорю я. — У Кенвуда определенно есть репутация. Думаю, он не настолько глуп, чтобы привести сюда в город кого-то моложе восемнадцати. Но говорят, когда он вывозит гостей на свою лодку… то приводит девочек в возрасте двенадцати лет.
— Меня тошнит от этого, — холодно говорит Симона.
— Согласен.
— У меня было три тети, — тихо говорит она. — Старшие сестры моего отца. Они думали, что устраиваются на работу горничными. Но потом исчезли. Папа считает, что их могли продать в рабство. Он искал их много лет, но так и не нашел. Вот почему он основал Фонд свободы.
Я этого не знал. Я предположил, что Яфеу занимался благотворительностью, как и большинство богатых людей, — чтобы повысить свой статус и связи. Я и не подозревал, что он имел такое личное отношение к этому вопросу. На самом деле мне его жаль. Хотя бы на мгновение.
Симона оглядывает вечеринку с новым вниманием.
— Что теперь? — спрашивает она. — Что будем делать?
— Ну... — я еще нигде не видел Кенвуда. — Думаю, я хочу обыскать его дом. Постараться найти его офис, или ноутбук, или iPad. Посмотрю, смогу ли я получить к нему доступ, или украсть его, чтобы попросить кого-нибудь поумнее взломать его.
— Хорошо, — нервно говорит Симона. Я знаю, что она хочет мне помочь, но именно здесь мы переходим черту от незваных гостей до преступников. Наверное, она ни разу в жизни не нарушала закон.
Мы поднимаемся по широкой, изогнутой лестнице на верхний этаж. Здесь наверху выключен весь свет, вероятно, чтобы завсегдатаи вечеринок не поднимались наверх. Мне приходится затащить Симону в ближайшую комнату, чтобы избежать крадущегося мимо охранника.
Здесь повсюду охранники. Если только Кенвуд не нанял дополнительную охрану для вечеринки, он чертов параноик. А это значит, что ему есть что скрывать.
Мы с Симоной начинаем обыскивать комнаты. Она дежурит за дверью, пока я осматриваю каждое помещение по очереди.
У Кенвуда здесь есть всякие странные штуки.
Сначала мы находим огромный бильярдный зал с пятьюдесятью или более головами чучел на стене. Все они экзотические животные, некоторых я даже не могу назвать. Их стеклянные глаза безучастно смотрят поверх стульев с принтом гепарда и фаэтонов в полоску зебры.
Рядом с ним комната, которая кажется точной копией моста из фильма «Звёздный путь: Энтерпрайз». Я не знаю, для какой цели это нужно Кенвуду. Могу только предположить, что он входит сюда, садится в капитанское кресло и смотрит на стену, выкрашенную под космическое пространство.
— Это просто жутко, — шепчет Симона, заглядывая в дверной проем.
— Что?
Она указывает наверх. В двух углах комнаты установлены скрытые камеры. В соседней комнате тоже. Наверное, они стоят по всему дому.
— Нам лучше поторопиться, — говорю я ей. — Возможно, он уже заметил нас.
Симона следует за мной дальше по коридору. Мы еще не видели ничего похожего на офис. Лишь гостевая комната, ванная и еще одна гостевая комната.
— Пошли, — бормочу я Симоне. — Давай проверим двери в конце коридора.
Она прямо рядом со мной, не прикасается ко мне, но идет так близко, что я чувствую тепло ее тела на своей обнаженной руке. На этом верхнем уровне холоднее, чем было внизу. Я слышу жужжание кондиционера. И вижу соски Симоны, торчащие сквозь блестящий серебристый материал ее платья. Я быстро отвожу взгляд.
— Подожди здесь, — говорю я ей, когда мы подходим к двойным дверям в конце коридора. — Если услышишь кого-нибудь, найди меня.
Я проскальзываю внутрь того, что выглядит как главная спальня Кенвуда.
Я иду по ковру площадью с акр. Комната Кенвуда выглядит так, будто ее спроектировал Либераче. Его кровать стоит на приподнятом круглом помосте, окруженном висящими занавесками и двумя массивными вазами с оранжерейными цветами. Я даже отсюда чувствую их тяжелый аромат. Все украшено кисточками, позолотой или зеркалами. Весь потолок — зеркало, как и несколько стен, что придает жуткое ощущение комнаты смеха. Я продолжаю мелькать в своем отражении под разными углами, и это заставляет меня каждый раз вздрагивать, думая, что здесь может быть кто-то еще.
Я начинаю обыскивать прикроватную тумбочку и ящики Кенвуда в поисках дополнительного телефона, планшета или ноутбука. Заглядываю за картины в поисках сейфа. Я не так хорошо взламываю замки, как Неро, но смог бы открыть сейф, если бы у меня было достаточно времени.
В гостиной я вижу целую стену, увешанную фотографиями Кенвуда, пожимающего руки известным людям. Здесь есть мэры, губернаторы, сенаторы и президенты, и все они обмениваются с ним странным похлопыванием по плечу, которое, похоже, им нравится.
Затем еще десятки фотографий Кенвуда с актерами, певцами, моделями, генеральными директорами и спортсменами. У него даже есть снимок с астронавтом, с автографом и всем таким. Сомневаюсь, что Кенвуд на самом деле дружит со всеми этими людьми, но очевидно, что он коллекционер. Одержим желанием сиять ярко, стоя в центре внимания других людей.