Дерк Улиткинс заерзал на кресле, слушая, что придумали его компаньоны, но промолчал.
Тем временем створки ворот крейсерского шлюза закрылись за кормой их корабля. Появилось искусственное притяжение, и звездолет опустился на амортизаторы. Шлюз заполнился воздухом.
Скайт отключил все навигационные приборы в рубке управления и приказал бортовому компьютеру открыть входной люк. Компаньоны встали и повернулись в сторону подъемника.
— Что-то будет, — тихо произнес Пьер.
— Может, оттащим Сюзанну в сторону, поближе к стеночке? — вдруг предложил Дерк. — А то зайдут, а у нас в рубке управления женщина без чувств на полу валяется.
— Поздно, — отозвался Скайт, — пусть лежит, где лежала.
Скайт подумал, что сейчас в рубку ворвется спецназ, положит всех на пол лицом вниз, и они ничем не будут отличаться от Сюзанны Гадман. Он также приготовился к тому, чтобы стерпеть несколько сильных ударов во время наведения спецназом порядка.
В коридорах корабля послышались шаги. Заработал подъемник, и в рубке управления появилась группа людей, которую возглавлял невысокий человек с седыми волосами, в отлично сшитом черном костюме. На горбатом носу седовласого блестело золотое пенсне. Этого человека сопровождал адмирал имперского космического флота в парадном голубом мундире с многочисленными планками наград. Дальше стояли несколько высших офицеров чином не ниже полковника, тоже в парадной форме, которые, как только подъемник остановился, вытянулись по стойке «смирно». Один из офицеров бросил на Сюзанну быстрый взгляд, но без приказа не двинулся с места.
— С благополучным возвращением, Ваше Величество, — согнувшись в почтительном поклоне, отчего пенсне соскочило у него с носа и повисло на цепочке, произнес человек в черном костюме, обращаясь к Инэксхоблусту-Эблу.
Эбл ответил на приветствие едва заметным кивком головы. Только после этого до Скайта дошло, что их компаньон никакой не Лусперрандор Инэксхоблуст-Эбл — дворянин, а сам Иван Штих — Император. Сделанное открытие ошеломило Уорнера.
Вперед, строевым шагом, вышел адмирал и, отдав честь, отрапортовал:
— Ваше Величество, экипаж крейсера «Великий Император» счастлив оказанной ему честью принимать Вас у себя на борту! Командир корабля адмирал Лейблант!
Было смешно наблюдать, как мужчина уже в возрасте, тем более с адмиральскими погонами, вытягивается в струнку перед человеком, который по возрасту годится ему в сыновья. Скайт, наверное, позабавился бы над этой картиной и еще над тем, что никто из зашедших мужчин не обращает никакого внимания на лежащую у ног Его Величества женщину, у которой от электрошока могло остановиться сердце. Скайт Уорнер постарался вспомнить, как он вел себя с Императором во время полета, и ему припомнилось, что он несколько раз обзывал Ивана в его присутствии нехорошими словами. Теперь за эти слова могла прийти расплата. Надо было держать язык за зубами, впрочем, кто знал, что Эбл окажется Императором Иваном Штихом.
После официальной части представления седовласый в черном костюме, поправив пенсне, подошел ближе. Приветливо улыбаясь, но со змеиным взглядом, от которого сквозило холодом, он произнес:
— Я не интересуюсь результатами экспедиции, просто лицезреть Ваше Величество во здравии и бодрости духа доставляет мне радость и великое удовольствие.
Не надо было быть искушенным политиком, чтобы догадаться о смысле сказанной фразы. Эта хитрая лиса в первую очередь хочет знать: достал Иван бомбу или нет.
Гордо и величественно, как подобает королю, Иван вышел на середину комнаты, оказавшись, таким образом, напротив человека в черном костюме, и громко, чтобы слышали все, сказал:
— Советник, то, что безоговорочно подтверждает мое королевское происхождение, находится в сейфе капитана этого корабля.
Уголки губ советника опустились вниз, превратив его улыбку в гримасу отчаяния и горя, а холодный пронзительный взгляд превратился в подобострастный и раболепный.
— Я счастлив, мой Император, — тихим, дрожащим голосом выдавил он.
— Я и не сомневался в этом, — торжествуя при виде того, как изменился в лице его советник, ответствовал Иван.
Сгорбившись, советник попятился спиной к проходу, слабо бормоча по дороге:
— С Вашего разрешения, я пойду готовить Ваши апартаменты…
Когда он удалился, адмирал Лейблант произнес:
— Ваше Величество, район патрулируется кораблями Союза. Возможно, ищут нас. Дальнейшее нахождение здесь «Великого Императора» может привести к нежелательным политическим последствиям. Перестрелку с трофейщиками могли запеленговать. Осмелюсь предложить вернуться в наше космическое пространство.
— Хорошо, — согласился Иван, — ступайте, готовьте крейсер к старту. И еще, пусть сюда придет доктор с конвоем и заберет эту женщину, — показывая на Сюзанну, добавил Император. — Это Сюзанна Гадман, она очень опасна, будьте предельно осторожны.
Отдав честь, адмирал покинул помещение рубки управления. Остальные офицеры замерли в ожидании.
— Ну что ж, теперь подумаем, что делать с вами, — повернувшись к недавним компаньонам, произнес Иван, — но вначале я кое-что объясню. По всей видимости, вы уже догадались, что мое настоящее имя Иван Штих. Я наследник Имперского престола. Кое-кто в Империи сомневался в моем царском происхождении, даже готовил заговор, поэтому я был вынужден предпринять эту рискованную экспедицию в Энвантинент, чтобы доказать всем право на престол. Готовящееся на меня покушение — причина, по которой я оставался инкогнито. Только эпидетермическая бомба могла раз и навсегда прекратить домыслы о моем якобы нецарском происхождении. Телепортация в место хранения эпидетермического оружия могла осуществиться в том случае, если код ДНК телепортируемого совпадал с кодом ДНК самого Великого Императора. Только настоящий Император или его кровный наследник мог достать эпидетермическую бомбу — это известно всем моим подданным. Я достал бомбу, — вы это видели. А раз так, я наследник престола и законный правитель Империи! Я — Новый Император!
Иван произнес последние слова громко, чтобы их слышали все присутствующие.
— Скайт Уорнер, Дерк Улиткинс, слово Императора — закон. Я обещал отблагодарить вас: этот корабль отныне принадлежит вам.
Теперь Пьер Хилдрет, — обратился он к насторожившемуся Пьеру, — так как бомба всего одна, вы остаетесь ни с чем. Кроме того, вы, кажется, обещали пилотам заплатить миллион? Но, как мне известно, у вас таких денег нет. От суммы, которую вы сняли со счета в банке Грейфикса, после того как заплатили аванс в двадцать тысяч, осталось не больше пятидесяти. Не знаю, хотели вы обмануть пилотов или нет, пусть они сами решают. Но, рассудите сами, повезут ли они вас обратно после такого поступка? И конечно, на Плобое многие, особенно Боб Даркман, будут рады видеть вас. Я предлагаю вам остаться со мной. Я дам вам работу. Вы, как мне известно, отправились в эту рискованную экспедицию для того, чтобы воссоединиться с семьей. Я помогу в вашем стремлении. Вы согласны, Пьер Хилдрет-Эбл?
Император добавил к фамилии Пьера окончание Эбл, что означало, что теперь Пьер получил дворянский титул.
Хилдрет-Эбл с подобострастием согнулся в глубоком поклоне. Его лицо засияло восхищением и послушанием. Он даже неуклюже сделал что-то наподобие реверанса.
— Я счастлив, мой король! У меня просто нет слов! Я считаю за великую честь работать на Вас, Ваше Величество!
В коридоре послышались шаги. В рубку вошел врач в сопровождении шестерых гвардейцев. Военный доктор сделал Сюзанне укол, от которого она тихо застонала. Гвардейцы положили ее на носилки и вынесли с корабля.
Иван подошел к пилотам и крепко пожал каждому руку.
— Я не забуду нашей экспедиции.
После этих слов Иван, а за ним и офицеры решительно покинули рубку звездолета.
Пьер проводил молодого Императора подобострастным взглядом, вздохнул и повернулся к компаньонам. Он смущенно протянул руку.
— Извините за небольшой обман.
— Стоимостью в девятьсот восемьдесят тысяч, — напомнил Скайт.
Пьер замялся.
— Я оставлю вам еще сорок.
— Ладно, — Скайт пожал протянутую руку, — шестьдесят тысяч — тоже хорошие деньги, если учесть, что нам теперь принадлежит такой шикарный корабль, как «Триумф».
Дерк пожал руку Пьеру.
— Мне было приятно работать с таким профессионалом, как ты. Может, еще свидимся.
— Как вас найти? — спросил Пьер и, оглядываясь, шепотом пояснил: — Мне скоро могут понадобиться пилоты с быстроходным кораблем, чтобы вывезти казну Императора.
— В Плобитауне в баре «Падающая звезда», — улыбаясь, сказал Скайт.
— Спросишь Могучего Джо, он знает, где нас найти, — подтвердил слова друга Дерк. — Не унывай, Хилдрет-Эбл.
Пьер засмеялся и, еще раз пожав парням руки, пошел к выходу. На пороге он обернулся и подмигнул:
— Да, Скайт, та штука с моторчиками, ну ты знаешь, я оставляю ее тебе. Это мой подарок. — Сказав эти слова, он исчез на подъемнике.
— О какой штуке он говорил? — заинтригованно поинтересовался Дерк.
— Я тебе потом ее покажу, — отмахнулся Скайт. — Нам надо готовиться к старту.
— Нет, ты так просто не отделаешься. Что он тебе оставил?
— Отстань.
— Это нечестно! Я хочу знать, может, мне тоже нужна такая «штука с моторчиком».
— Я тебе ее отдам.
— Когда?
— Когда отчалим от крейсера и выйдем на курс к Плобитауну.
— Хорошо, я это запомню.
«Триумф» уходил все дальше от имперского крейсера, который парил возле туманности Энвантинента, напоминая притаившуюся в засаде большую акулу. Но вот «Великий Император» совершил плавный разворот, нацелившись в сторону имперских галактик, на мгновение замер и через секунду исчез в яркой вспышке гиперперехода.
Дерк Улиткинс, закинув ногу на ногу, сидел в кресле штурмана и вертел в руках какую-то черную коробочку. Его мысли были где-то далеко. Рядом за штурвалом сидел Скайт, рассчитывая на компьютере маршрут движения. Все это время товарищи молчали. Экспедиция закончилась удачно — они остались целы и невредимы, с неплохой суммой денег и прекрасным звездолетом, о котором могли только мечтать. И все же было почему-то грустно.
— Что-то ты какой-то молчаливый нынче, — закончив расчеты, заметил Скайт и повернулся к другу.
Дерк бросил на Уорнера отстраненный взгляд и только тяжело вздохнул.
— Все о Сюзанне грустишь? — поинтересовался Скайт. — Не бери в голову. Она не стоит, чтобы о ней так переживали. Сколько у нее было таких, как ты, Дерк? Десятки, может, сотни. Сейчас их мертвые тела разбросаны по всему Энвантиненту, и никто не знает, где их могилы. Она — трофейщица. Это был ее бизнес, и ты ничего не мог с этим поделать. Она отправила на тот свет своего родного отца — одно это говорит само за себя. Двадцать лет на имперских рудниках — это еще не самое страшное наказание для такой ведьмы, как Сюзанна. Радуйся, парень, ты единственный, кто остался в живых после знакомства с ней. Мне, к примеру, больше жаль Бориса, нежели эту суку.
— А чего Бориса жалеть? — отозвался наконец Дерк.
— Как же? Он не пожалел своей электронной задницы, спасая нам жизни. Даже зная твое отношение к этому роботу, ты должен признать, что Борис поступил как настоящий мужчина, приняв на себя тяжесть защитной решетки.
— Просто он так запрограммирован.
— Я считаю, что тот поступок робот совершил сам, — не согласился Скайт. — Мне кажется, что у Бориса и в самом деле была душа.
— Здрасте, приехали. — Дерк внимательно посмотрел в глаза Скайта, определяя, шутит тот или все же говорит серьезно.
— Да, — пока Дерк всматривался в его лицо, продолжал Скайт, — у Бориса человечности было намного больше, чем у Сюзанны. В отличие от нее он был способен на чувства и переживания.
— А ты не думаешь, что все его так называемые чувства и переживания были лишь внешними, как и у Сюзанны… — Дерк запнулся, а потом с омерзением произнес ее фамилию: — Гадман?
— Не, — не согласился Скайт. — У Бориса все чувства были искренние. Он, между прочим, как нормальный человек прекрасно понимал юмор.
— Я не согласен. — Дерк поднес к глазам черную коробочку, которую вертел в руках. — Борис полный кретин, и в юморе он ничего не смыслит.
— Не хорошо так говорить, — с укоризной сказал Скайт. — Он даже к тебе, несмотря на твои издевательства, относился с уважением. Я думаю, что он тебя где-то по-своему даже любил.
— Что?! Что ты тут мелешь?! — возмутился Дерк. — Вдумайся, какую ерунду ты тут несешь, Скайт. Он меня любил! Скорее он меня ненавидел.
— Ты просто этого не замечал.
— Я не замечал?!
— Да, ты вообще ничего не замечаешь. Даже Сюзанну не смог раскусить.
— Раз так, — вспылил Дерк, — тогда мы у самого Бориса и спросим, как он ко мне относится.
Скайт непонимающе замолчал, соображая, что имеет в виду его друг.
— Это, — Дерк протянул к Скайту на ладони черную коробочку, — электронный мозг Бориса, который, пока ты снаружи беседовал с Ральфом Гантером, я вынул из раздавленного робота. Мы сейчас пойдем в трюм и засунем его в Б—модуль. После чего спросим у самого Бориса, как он ко мне относится.
— Ты это серьезно? — изумился Скат, разглядывая черный предмет. — Это действительно Борис?
— Абсолютно.
— Ты молодец, Дерк! — обрадованно воскликнул Скайт. — Теперь у нас есть, кому убирать и готовить еду!