— Обойти «фердинанд», подавить огонь! — приказал командир роты Писарскому.
На пути танка овраг, наклон 40 градусов. На броне автоматчики, но механик-водитель осторожно и решительно провел машину по склону оврага.
Преодолев овраг, танкисты увидели не один «фердинанд», а два. Стоп! Прямой наводкой… Огонь! Всей своей огневой мощью обрушился танк на спрятавшегося в засаде «Фердинанда». Он вспыхнул. Такая же участь постигла и вторую самоходную установку врага.
В это же время «Ян Жижка» проломил ворота завода и въехал во двор, неся гибель последним очагам сопротивления. Взлетели на воздух два укрепленных гнезда, с трубы свалился пулемет. Улица, ведущая в центр города, была освобождена.
Главное теперь — быстрее прорваться к центру Киева и расчленить силы врага.
К несчастью, передатчик радиостанции командирского танка вышел из строя, и подпоручик Буршик руководил своими танками, высунувшись наружу, пуская время от времени осветительные ракеты с заранее обусловленными сигналами. В некоторые танки роты попали вражеские снаряды, но не вывели их из строя. Продвижение танков было настолько стремительным, что Буршик был вынужден, вскочив на броню танка подпоручика Писарского, передать по его рации команду о приостановке движения. Автоматчики явно не успевали очищать улицы, дома и опорные пункты от немцев.
В густых сумерках танки остановились перед самым Крещатиком. Дальше ехать было нельзя. Пространство перед площадью простреливалось «Фердинандом» и танками, стоявшими в засаде на противоположной стороне. Шел шестнадцатый час непрерывного боя. О «фердинанде» Буршик доложил подъехавшему с передовым отрядом командиру 5-го гвардейского танкового корпуса генерал-лейтенанту А.Г. Кравченко. Тот посмотрел на три больших звезды[41] на погонах Сохора, на погоны его товарищей, где было по таких же две больших звезды, назвал их дипломатично «Товарищи командиры» и попросил расчистить своими танками площадь. Четыре чехословацких офицера твердо заявили, что у них другое задание, но они готовы помочь танкистам Кравченко в зачистке прилегающих улиц.
Наконец генерал Кравченко приказал командиру своего передового отряда, чтобы тот пробил дорогу танком. Только выехал первый танк на площадь, как раздался взрыв мины и одновременно выстрел из немецкой танковой пушки. Танк загорелся. Также был подбит и следующий танк[42], который попытался проникнуть на площадь на большом ходу. Генерал после этого приказал выдвинуть 122-мм гаубицы на прямую наводку и расстрелять угловые дома улицы, выходившие на площадь. Артиллеристы задание выполнили и один немецкий танк зажгли. Остальные танки и самоходки противника с района площади отступили. Кравченко за руку попрощался с чехословацкими офицерами, и советские танки пошли дальше.
— Ну что, Стёпа, — обратился Йозеф к заряжающему танка Вайде[43], — скоро Закарпатье. Подумаешь, 400 километров.
В два часа ночи пришел приказ продолжать наступление. Танк Буршика в продолжающемся бою уничтожил бронетранспортер, в котором немцы приготовили взрывчатку к подрыву моста, ведущему на житомирское шоссе.
К утру танки Буршика и Тесаржика, автоматчики Сохора прорвались к вокзалу, а 6 ноября в 6 час. 50 мин. вышли к Днепру южнее Лавры.
— Как же тепло, по-родному относились советские люди, к нам, чехам и словакам! — вспоминал Йозеф Буршик. — Встанем на привал у деревни, — тут же несут, кто что имеет: молоко, картошку, огурцы, яблоки. Видим, что последним человек с нами делится, отказываемся от подарка. А они — чаще всего это были старики, молодые женщины или подростки — просят: «Не обижайте отказом, мы чехов и словаков чтим за родных, за славян. И с общим врагом ведь теперь воюем. Так что кушайте на здоровье, силы копите для боев».
Такой же была атмосфера при освобождении Киева. Когда его жители узнавали, что мы чехословаки, невзирая на опасность, которая грозила — ведь мы воевали, — нас начинали останавливать, целовать и обнимать. От радости нас готовы были немножко задавить».
В последующем подвижная группа из семи легких танков Т-70, двух Т-34, автоматчиков и саперов участвовала в обезвреживании групп немцев, оставшихся в тылу. После освобождения города танкисты пополнили боеприпасы и топливо и продолжали преследование отступающих немцев. Однако вскоре был получен по радио приказ: остановить преследование, вырыть капониры для танков и занять оборону.
41
На погонах чехословацких младших офицеров звездочки по размеру соответствовали звездам советских генералов и к тому же без просветов, что их вполне можно было принять за генерал-лейтенантов (две звезды в ряд) или генерал-полковников (три звезды в ряд).
42
Один из танков вел старшина Никифор Никитович Шолуденко (1919–1943). Родился в с. Сваромье близ Киева. До войны работал в Киеве и хорошо знал город. Отважный танкист погиб и той же ночью был похоронен товарищами на Калининской площади у здания обкома ВКП(б) Украины. Герой Сов. Союза (3.6.1944, посм.).
43
Вайда Степан Николаевич (1922–1945). Родился в с. Дулово Закарпатской Украины. Украинец. Окончил 5 классов, учился в Хутской гимназии. С августа 1940 в СССР. Участник Вел. Отеч. войны в составе 1-й Чехословацкой отд. бригады. Погиб в бою. Герой Союза (10.8.1945), награжден орденами Ленина, Славы 3-й ст. (16.08.1944), Чехословацким Военным крестом 1939 г. (23.1.1944, 29.05.1944, 6.5.1945), чехословацким военным орденом Белого Льва «За победу» (1945) и двумя чехословацкими медалями.