Из последних сил Альдан развернулся и смачно плюнул на сапог архонта. Тот хмыкнул, но, видимо, решил никак не реагировать.
— Ладно. Зря только время потеряли. Пошли отсюда, Диондор.
— Ты оставишь его здесь? В таком состоянии?
— А ты что, предлагаешь его в госпиталь отнести? Ничего, не умрет. Кости молодые, еще пять раз срастутся. А легкая взбучка лишь пойдет ему на пользу. Да, Альдан?
— С-сукин с-сын… — Альдан сплюнул кровью, но в этот раз промахнулся — архонт успел отойти.
— Видишь? — обратился Кагальзир к Диондору. — Все с ним в порядке. Идем.
Альдан заставил себя посмотреть вслед удаляющимся мужчинам. Диондор Нирааль, прежде чем двинуться с остальными, развернулся и взглянул на него.
Альдану показалось, что в глазах отца Шелиары читалась… благодарность? Уважение? Сочувствие?
Он не был до конца уверен.
К тому же, это было не так уж и важно.
Наверное.
Глава 25
— О Боги, — от ужаса Шелиара оцепенела и выронила кисть из руки, — что случилось?!
Альдан, пошатываясь, словно пьянейший из школяров, и придерживаясь правой рукой за дверной косяк, перешагнул через порог комнаты. Вид у него был — хуже некуда. Лицо в синяках и кровоподтеках, левая нога еле волочится, штаны, рубаха и плащ перепачканы…
Прежде Шелиара лишь однажды видела подобное зрелище — когда семилетней девочкой залезла на вершину самого высокого садового кедра, откуда открывался вид на окрестные улицы и переулки; в одном из них несколько парней измывались на каким-то не то калекой, не то просто бездомным (она не успела как следует разглядеть). С тех пор у нее отчетливо, словно то случилось накануне, всплывали в памяти полные ужаса и боли крики, постепенно стихающие; торжествующий смех тех, кто избивал того несчастного. Шелиара надеялась больше никогда не видеть ничего подобного — впечатлений ей хватило с лихвой.
Но жизнь, видимо, решила иначе.
— Да ты же еле на ногах стоишь! — Шелиара схватила стоящую рядом с мольбертом кушетку, перенесла ее к порогу и помогла Альдану усесться. — Кто это с тобой сделал?!
Альдан махнул рукой, как будто она задала совершенно неважный вопрос. Отдышавшись, выдавил:
— Тебе опасно здесь оставаться, Шелиара. Тебя ищут…
— Что? Кто ищет? О чем ты, Альдан?
— И он догадывается, что ты здесь…
— Он?
— Он.
Ледяной ужас пробежал по ее телу от пят до головы, когда она поняла, что — а точнее кого — Альдан имеет в виду.
Шелиара отскочила от Альдана на шаг назад. Ей резко захотелось выкурить немного алхимического табака. В смысле, еще немного.
— Так это… — В ее груди закипала священная злость. — Это он с тобой сделал? Это его рук работа?
— Это неважно. Важно, что тебе стоит подумать…
— Что значит неважно! — Шелиара всплеснула руками. — Еще как важно! Да как он посмел! — Мысли завертелись в ее голове безумным вихрем. — Я… да я эту сволочь из-под земли достану! Если он считает, что изумрудная мантия позволяет творить любые бесчинства, то он глубоко заблуждается!..
— Шелиара, успокойся. — Альдан говорил тихо, почти что шепотом: очевидно, на большее у него попросту не оставалось сил. — Он только и ждет, что ты помчишься к нему…
Запинаясь, Альдан принялся пересказывать ей встречу с архонтом под холмом. Шелиара слушала, не перебивая, даже когда он упомянул про Диондора. Девушка поймала себя на том, что испытывает к отцу двойственные ощущения — она и понимала его желание ее найти, и… не могла одобрить то, что он по-прежнему состоял в союзе с архонтом Кагальзиром.
«Боги, и зачем я вообще написала эту записку? Как всегда: сделала только хуже».
— …Не помню, сколько я там пролежал, — подвел итоги Альдан. — Может, полчаса, может, час… Еле смог подняться… Полагаю, мне удалось своим видом заставить герцогских слуг утратить самообладание. — Альдан рассмеялся, но смех вышел слишком уж наигранным.
— Альдан… — Шелиара поняла, что испытывает неловкость. Он ведь уже не в первый попадает в неприятности из-за нее. — Прости меня, прошу. Я невольно втравила тебя во все это…
Альдан улыбнулся сквозь боль.
— Все нормально. Наверное. Ребра, зараза, болят, но это на время…
— Тебе надо обработать раны!