— Ты уж прости, отец, — хмуро перебил его Диондор, — но нам правда пора. Нужно покинуть город, пока подъезд к Южным воротам еще не перекрыт повозками всякого торгового сброда.
Азуттулан развел руки в стороны.
— Тогда счастливого вам пути. Как говорится, хороших дорог и стальных нервов. Хотя погодите. Лам… э-э… Шелиара! — Из ниоткуда в руках старика появилась колода аркан. — Позволь мне провести для тебя расклад. Самый краткий.
— Отец, — вздохнул Диондор. — У нас нет времени на эту ерунду. — Он обогнул Азуттулана и подошел к Шелиаре. — Нам нужно ехать.
Лицо Азуттулана приобрело багровый оттенок. Морщины на лбу и под глазами задергались.
«Сейчас начнется», — поняла Шелиара.
— Нет времени на эту ерунду?! Нет времени, чтобы позволить своей дочери получить от самих Богов ответ на любой вопрос?! О, узнаю своего сына. — Скорчив презрительную мину, Азуттулан гневно всплеснул руками. — Конечно, ты ведь у нас весь такой занятой. На Арканы времени нет. На отца времени нет. На все у тебя времени нет! Проклятье! Да если бы мне давали золотого жаворонка каждый раз, когда слышу от тебя «у меня нет на это времени», я бы давно накопил на приморскую усадьбу в каком-нибудь из Кирикийских княжеств и съехал бы отсюда, чтоб глаза мои тебя больше не видели!
Диондор выслушал монолог с каменным выражением лица и с присвистом вздохнул, когда Азуттулан замолчал.
— Ладно, это бесполезный диалог. Хочешь моей дочери морочить голову своей арканной чепухой — пожалуйста. Я пошел отсюда. Шелиара. Прошу тебя, поторопитесь.
Пробормотав под нос что-то про старых упертых ослов, отец покинул трапезную. Дед улыбнулся вслед сыну, затем, доковыляв до стола, сел напротив Шелиары. Она была удивлена происходящим. Раньше отец строго-настрого запрещал ей брать у Азуттулана арканы — мол, все это чистейшей воды шарлатанство, которое лишь сбивает людей с толку. Теперь же… Он решил, что она достаточно взрослая, чтобы решить самой? Или же просто не хочет лишний раз спорить со своим отцом?
Тем временем Баллия забрала посуду, освободив место на столе, и арканы разложились перед Шелиарой пестрым веером.
— Итак, юная невеста. — Азуттулан потер руки. В глазах его горел интерес. — Слушай меня внимательно. Сейчас ты должна хорошенько подумать, а затем сформулировать свой вопрос… Только смотри не торопись! Вопрос нужно задавать с умом — второй попытки не будет. В этой форме Арканизма божественный ответ дается лишь на один вопрос за сутки.
Шелиара призадумалась. Вопрос… О чем она хочет спросить? Девушка догадывалась, что на вопросы, которые действительно ее волнуют (например, как не сойти с ума), арканы не дадут ответа. Что ж. Она отправляется в Священный Исхирон, на знакомство с женихом. Как там недавно говорил отец? Что-то вроде того, что мыслить нужно о реальных вещах.
— Пусть будет… Э-м… Чего мне ждать от поездки в столицу?
Дед помолчал, затем важно кивнул.
— Я думал, ты спросишь о чем-нибудь другом. Ну да ладно. Вопрос задан, и Боги Рассвета тебя услышали. — Что-то пробубнив под нос, он проделал несколько пассов над арканами. — Вот. Теперь можешь тянуть.
Шелиара потянула руку… и остановилась. Какую выбрать? Их ведь тут под сотню, этих пятиугольников. Она до жути не любила моменты, когда приходилось делать выбор, не основанный ни на чем, кроме собственной интуиции. Хотя, с другой стороны, именно интуиция вроде как является ее сильной стороной. Значит…
Шелиара вытащила аркану, как ей показалось, лежащую ровно по центру, поднесла к лицу и развернула.
Лицевая сторона пятиугольной арканы мгновенно приковала ее взгляд. Шелиара затаила дыхание. Раньше она, бывало, разглядывала колоду аркан деда, но никогда прежде не обращала внимание, что они так хорошо прорисованы. По крайней мере, эта. Какой насыщенный цвет, какие точные линии и штрихи… Шелиара будто бы заглянула в аркану, смогла увидеть ее изнутри: это коварное распутье, где каждая из трех дорог вела к абсолютно разным итогам. Одна направлялась к горизонту, над которым занимался рассвет. Вторая, больше похожая на тропинку, чем на дорогу, петляла и вела в густой и темный лес. Третья же и вовсе круто обрывалась над пропастью. И между всеми дорогами — высокий указательный столб с неясными письменами. А под ним — висельник. Такой реалистичный — Шелиара как будто действительно видела еще недавно живого человека, а теперь лишь сморщенный труп, чей глаз выклевывает жутковатого вида ворон.
— Так, так. Что там у тебя интересного, покажи-ка. — Азуттулан бережно взял аркану у нее из рук… и вздрогнул, будто увидев нечто до жути страшное. — О-о. — Он помолчал, затем повторил: — О-о. Как все серьезно. — От Шелиары не укрылось, как из его голоса разом пропали все нотки ерничества. Повертев аркану в руке, Азуттулан вернул ее Шелиаре. — Ты вытащила Перекресток. — Старик помолчал, кусая губу. Морщины на его лбу нервно подрагивали. — А ты умеешь выбирать, Шеилара. Между прочим, ты вытащила одну из Старших Аркан… Ты знаешь, что это?