Вскоре выяснилось, что постоялый двор состоял из трех приземистых бревенчатых зданий. Одно, судя по протяженности и характерному ржанию, служило конюшней. Другое, двухэтажное — чем-то вроде гостиницы. Третье же, судя по доносящемуся изнутри пьяному гоготу и соблазнительному запаху, являлось трактиром. Недолго думая, Наллар направился к последнему. На вывеске рядом с дверью прочитал: «Одинокий пилигрим».
— Как символично… — пробормотал Наллар, входя внутрь.
Изнутри трактир оказался небольшим — всего шесть столов, и, как назло, ни одного свободного. Несколько посетителей притихли, лениво обернулись, смерили его равнодушным взглядом и, не найдя в его облике ничего примечательного, вернулись к своим застольным делам. В основном, к поглощению еды и выпивки.
«И почему я не удивлен?» — задался Наллар вопросом, проходя к трактирной стойке.
Стойка пустовала. Похоже, трактирщик о чем-то спорил с поварами на кухне. Пользуясь моментом, Наллар оперся спиной о стойку и оглядел посетителей, заодно раздумывая, к кому бы примоститься. Точно не к двум бородатым громилам, от которых за милю пасет кислющим вином и жареным луком. Не к компании седых стариков, одетых в лохмотья. Не к столу, который облюбовала молодая парочка, глядящая друг на дружку щенячьими глазками. И не к тем троим веселым юношам, что распевают донельзя непристойную песню про целомудренного иерофанта и настойчивую блудницу. И явно не к тем четверым мужчинам, что по-очереди выбрасывают на стол какие-то пятиугольники — играют во что-то? Внимание Наллара привлек угловой стол, за которым сидел одинокий мужчина средних, даже чуть преклонных лет — если судить по одежде, то купец или что-то вроде того. Сойдет.
— Тебе чего?
Наллар повернулся. Хмурый лысый трактирщик глядел на него отнюдь не дружелюбно.
— Еды. Выпить. Переночевать.
Трактирщик недоверчиво хмыкнул.
— Монету покажь. Там и поговорим.
Наллар пожал плечами и проворным движением выудил из кошеля серебряного жаворонка. Насколько он знал, такой суммы вполне достаточно, чтобы окупить все им упомянутое, да еще и получить пару бронзовых жаворонков сдачи. Трактирщик жадно облизнул губы, выхватил жаворонка у него из руки, подозрительно прищурился, попробовал монету на зуб. Удовлетворившись, спрятал ее куда-то под стойку.
Никакой сдачи Наллар, разумеется, не получил.
— Осталось свиное жаркое с грибной подливой.
— Восхитительно. Беру.
На другой ответ трактирщик, похоже, и не рассчитывал.
— Пить что будешь?
— А какой выбор?
— Пиво, сидр и прокисшее вино.
— Тогда пиво.
Трактирщик опять хмыкнул.
— Как скажешь. Давай, падай куда-нибудь. Устроим.
Наллар вежливо кивнул и подошел к примеченному угловому столику. Сидевший за ним мужчина чуть отставил от себя миску с кружкой, повернулся и с интересом оглядел его с головы до пят.
— Не против? — Наллар взглядом указал на свободную лавку.
— Ты спросил разрешения. — В голосе мужчины послышалось удивление. — Ничего себе ты любезный. Боги, конечно присоединяйся, о речь. — Дождавшись, когда Наллар снимет со спины торбу и устроится на лавке, он протянул вперед жилистую руку: — Я Ойлегер, торговец пряностями. — Наллар пожал руку, и Ойлегер продолжил: — Держу вот путь на Священный Полуостров, на зимние ярмарки. Сначала в Танаан, затем в Иутарг, а потом, если останется товар и Боги Рассвета будут милостивы, и в Священный Исхирон загляну. Ну а ты?
Наллар собрался с мыслями. Что ж, время пришло.
— Я Цэсэй. Родом с глухого поселения на восточном краю Триамны. Направлюсь в столицу. К легендарному Фонтану.
В глазах собеседника тотчас же разгорелся интерес.
— Так ты пилигрим?
— Можно и так сказать.
— Надо же как мне свезло. Нечасто в наши дни можно встретить настоящего пилигрима, тем более за одним столом в придорожном трактире. Неужто решил на склоне лет пройти Ритуал?
— Почему бы и нет. — Наллар чуть развел руками. — Жизнь-то проходит.
— О, и не говори. — Ойлегер пододвинул к себе кружку — судя по запаху, с сидром — и отхлебнул из нее. — Годы летят быстрее, чем ветер в бурю. Надеешься на милость Богов Рассвета?
— Надеюсь.
Наллар предпочитал отвечать на столь каверзные вопросы максимально коротко.
— Это правильно. Жизнь слишком коротка, чтобы не рискнуть пройти Священный Ритуал.
— Ты проходил?
— Разумеется. Как сейчас помню. — Ойлегер устремил глаза к потолку и на несколько секунд замер с блаженной улыбкой на лице. — Мне четырнадцать. Я и еще с полсотни таких же юнцов и девиц стоят вокруг Фонтана Преображения. Поют хоры, что-то там про ниспослание небесных даров и их принятие во благо Триамны. Потом Верховный Иерофант читает нараспев тот самый отрывок из Летописей Рассвета, про основание Фонтана… А было как раз начало лета. С бухты задувал такой ветер, что ничего не разобрать из его бормотания. И жарища лютейшая — пот ручьями течет. Помнится, все думал — если потеряю сознание и грохнусь в Фонтан прежде положенного — что тогда? К счастью, дотерпел.