— идиотское приветствие, уж прости, ничего в голову не пришло после долгого дня, меня зовут Максвелл, а как твое имя?
Опять молчание, Максвелл молча глядел в ее умные и настороженные глаза.
— вижу ты не особо разговорчива, Артемию, наверное, просто стало скучно постоянно молчать одному, теперь вы будете молчать вместе, а на скрипке ты умеешь играть? Тогда вы просто созданы друг для друга.
— Артемий, это человек в маске?
— да, этого выпендрежника зовут Артемий, по правде говоря это я его так называю, я не знаю его имени.
— почему не знаешь его имени?
— спроси у него.
— а почему он всегда в маске?
— потому что ты бы не хотела увидеть то что под ней, уж поверь.
— ты не знаешь, чего я хочу.
— согласен, но это просто такое выражение, это не нужно понимать буквально.
— тогда зачем это говорить?
— просто привычка.
— люди вашего континента не могут уследить за тем что говорят?
— да все мы можем… Слушай, я здесь не для споров о правильности речи, у меня к тебе дело, и нам нужно его обсудить, сейчас подадут ужин, а после мы…
Договорить он не успел, его собеседница метнула в его сторону маленький карманный нож со стола. Максвелл успел только вскочить со стула, и лезвие угодило ему в правое плечо. Он вскрикнул от неожиданной боли, тут на него накинулось какое-то тело, которое без особых проблем повалило его на пол и придавило коленом шею. Наконец он сообразил в чем дело, быстро нащупал свободной рукой под одеждой камень и дал заряд магии внутрь него. Девушка закричала от жуткой боли, пронизавшей все ее тело, она упала со своей жертвы и лежала на полу в скрюченной позе, все ее тело свела судорога. Максвелл перестал воздействовать на камень, поднялся с пола и вырвал из плеча окровавленный нож.
— да чтоб тебя, вот и знакомься с женщинами после такого.
Он применил магию и золотое свечение окутало рану, кровь перестала литься, и края затянулись, на месте пореза остался маленький розовый шрам. Девушка продолжала лежать на полу, Максвелл опасался вновь подходить к ней, однако чувствовал себя виноватым, даже несмотря на нож, за то, что применил ошейник, поэтому он помог подняться и перенес ее на кровать, та судорожно дышала, но была в сознании.
— предлагаю не рассказывать капитану об этом инциденте, после ужина нам будет, о чем поговорить.
Девушка наконец пришла в себя, она слабо кивнула, а затем прошептала.
— я Нирия Энтемос.
— приятно познакомиться Нирия.
Дверь в каюту вновь отворилась, это был кок, за ним несли подносы с едой ещё несколько человек, они быстро расставили три набора и удалились. От Максвелла не ускользнул голодный взгляд, который Нирия бросила на эти подносы.
— думаю один из этих наборов твой, только не ешь слишком быстро, если тебя морили голодом, это опасно.
Она встала с постели, будто бы не лежала пару минут назад на полу, корчась от боли, села за стол и принялась за еду. Максвелл занял свое уже привычное место и стал дожидаться капитана. Спустя пару минут в каюте появился и он, с порога заявив.
— вижу, в Кхтонии не принято дожидаться, пока все гости не займут свои места за столом, и уж тем более пока не займет свое место хозяин.
Нирия никак не отреагировала на это замечание, она была слишком зянята поглощением ужина.
— оставь ее Лоренц, лично я вот только о тебе и думаю, когда ты уже займешь свое почетное место хозяина.
Капитан уселся во главе стола и без церемоний принялся за еду.
— я капитан Лоренц, а как ваше имя мадам?
— Нирия.
— очень приятно Нирия, аппетита вам не занимать, тогда прошу вас, наедайтесь, с завтрашнего дня у нас вновь в рационе одни червивые сухари, а в прочем это ещё ничего, вот те тучи паразитов, которые бывшие рабы принесли с собой, вот это проблема.
Нирия вдруг опомнилась, она посмотрела на свой грязный рабский мешок по недоразумению названный одеждой, потом взглянула на кровать, на которой проснулась.
— думаю вы знали на что идете, когда клали меня на это ложе.
Лоренц ответил не сразу.
— определенно, в Кхтонии не слышали об этикете, могла бы сказать спасибо за то, что позаботились о тебе и за то, что вытащили из клетки.
— меня вытащил человек в маске, и я не просила о помощи, я не стану благодарить вас за мое спасение.
Говоря слово "вас" она имела ввиду и Максвелла, она продолжала.
— а ваша забота продиктована только тем что вам что-то нужно от меня, потешить свое самолюбие чтобы рассказать о благородном освобождении рабов или приобрести новых бесплатных рабочих, думаю, если у меня не окажется этого "чего-то", ваша забота сойдёт на ноль.
Лоренц слушал ее молча, Максвелл же спокойно продолжал трапезу. Капитан махнул рукой и ответил.
— вижу у тебя свой взгляд на мир, тебе приготовлена койка под палубой рядом с остальными, это всё-таки моя личная каюта.
После этих слов Лоренц встал из-за стола и обратился к Максвеллу.
— однако тяжёлый случай, не представляю, как ты собираешься склонить ее на свою сторону, ну, удачи.
И вышел за дверь. Максвелл и Нирия молча сидели за столом и смотрели друг на друга. Первой молчание нарушила она.
— так, о чем ты хочешь со мной поговорить? И я хочу знать, что ты сделал со мной.
Максвелл откинулся на спинку стула, плечо немного зудело.
— а мне не придется вытаскивать из туловища другие инородные тела?
— зависит от твоих ответов.
Максвелл почувствовал укол гордости, эта женщина все выставила так словно это она здесь главная. Он вытащил из кармана белый камень и положил его на стол.
— знаешь, что это?
— белый камень
— действительно белый, это камень твоей души, в простонародье ошейник, такие аксессуары создаются специально для самых опасных гладиаторов только в Кровавом колизее, внутри него, с помощью черного колдовства, запечатана часть твоей души, соответственно можешь считать его новой частью своего тела, ведь если камень разрушится, ты умрешь в страшных муках, также определенного статуса волшебники могут воздействовать на него, отличительной особенностью такого воздействия является отсутствие сопротивления, присущего живой жертве в виде воли, поэтому все что я внушу этому камешку передастся тебе без всякого сопротивления, к тому же он невероятно красив, если отполировать такой камушек, на свету он начнет переливаться всеми цветами радуги.
Девушка слушала и молчала, разумеется Распорядитель не мог просто так отпустить ее даже с самым сильным своим прихвостнем, ее сородичи позаботились о репутации. И все же, чем больше она слушала, тем больше нарастал страх в ее разуме, этот вид подчинения был куда хуже железных кандалов, и она уже ощущала его на себе. Между тем Максвелл продолжал.
— также ты не сможешь отойти от него на большое расстояние, если отойдешь, то связь с камушком разорвется, и ты станешь такой же счастливой, как тот парень которого уволокли сегодня с палубы.
— я не помню ритуала, когда меня привязывали к этой вещи.
— и не вспомнишь, черная магия — это в основе своей воздействие на разум, адепт, что создал эту мерзость должен был обладать весьма обширными знаниями в этой области, а стирание памяти — одно из простейших умений этой школы, однако я представляю, что это за ритуал, и тут уж поверь, ты бы не хотела его помнить.
Максвелл положил камень обратно к себе в карман. Нирия с любопытством до самого конца сопровождала взглядом этот мерзкий артефакт.
— понятно, тогда ответь на следующий вопрос.
— к вашим услугам мадам.
— ты самый умный из шестёрок Распорядителя?
— а вот это обидно, я никому не подчиняюсь, и уж тем более не подчиняюсь тому жирному борову.
— не ври мне, я видела тебя у него в ложе, туда не приглашают простых людей, и в тот же вечер после визита меня освобождает твой друг, и освобождает так просто, будто этот игра, он и не думал о том, чтобы быть серьезным! А теперь ты задобрил меня хорошим обращением и рассказываешь, что я все ещё игрушка Распорядителя, теперь ты скажешь "взамен на камень ты должна совершить подвиг", а когда дело будет сделано ты разобьешь камень.