Когда охотники вернулись в деревню было уже совсем темно, на окраине ни в одном доме не горели свечи, сначала Нирию это насторожило, но потом она увидела яркий свет дальше по улице, как от большого костра, оттуда доносилась веселая музыка и пение хора женских голосов. Ганс вопросительно спросил.
— что там происходит?
— похоже Арт снова устраивает праздник.
— кто такой Арт?
— мой друг, неважно, когда придёшь сам узнаешь.
— сейчас мне нужно разделать кролей.
Нирия повернулась к нему.
— значит, пришла пора прощаться, скоро мы уедем.
— ночью? Зачем так поздно?
— мы беглецы, ещё у меня просьба, когда сюда прибудет легион и начнет расспрашивать ничего им не говори, ты один поймал эту дичь, а мы просто прошли мимо если, вообще были здесь, понял?
Ганс не стал спорить и просто серьезно кивнул.
— от меня они не услышат ни единого слова
Нирия поблагодарила его кивком и выдвинулась в сторону шума. Ганс хотел было сказать что-то еще, но быстро передумал, молча првоодив ее взглядом до тех пор, пока та не скрылась за поворотом. В центре деревни, перед домом старосты, горел общий большой костер, вокруг которого танцевали люди. В стороне на своей флейте играл Артемий, и под его музыку красиво пела средних лет женщина. Люди танцевали и веселились, их тени кривыми кляксами отражались на стенах домов, у дверей дома Нирия высмотрела Максвелла, тот сидел на лавочке и что-то бурно обсуждал со старостой. Подойдя ближе, она начала различать, о чем они спорили.
— империи нужен новый щильный правитель, да ты хоть жнаешь школько доштойных мужей и женщин погибло на поле брани ради побежы? Щтали бы они отжавать щвои жизни, жная, что империя пожорно примет капитуляцию, и выплатит прежренную компенщацию жа войну, которой не начинала, жнать щвои кошельки держит на жамке поэтому пуштую кажну щейчас будут пополнять жа щчёт нащ, проштого нарожа, помяни мое шлово юноша, хужшие времена только начинаютщя.
— империя понесла территориальные потери, народ недоволен тем, сколько родственников пришлось похоронить, с этим я согласен, но если сейчас сменить императора, то никто на замену к нему не придет, его сын ещё слишком мал, а аристократы, как ты и сам сказал, держат свои деньги под замком, поэтому начнут грабить народ ещё сильнее чем нынешний правитель, нужно просто пережить это тяжелое время и все наладится, я так считаю.
Максвелл не заметил, как к их парочке подошла его новая подруга. В его глазах было заметно недовольство.
— ты сказала к вечеру, а не ночи.
Нирию снова окатила волна раздражения, казалось, ещё пару минут назад она была настроена к этому человеку более чем радушно, однако после этой фразы она снова разозлилась.
— я буду возвращаться, когда захочу, да и судя по тому, что Артемий тут устроил вы все равно никуда не собираетесь сейчас.
Максвелл не отреагировал на очередную колкость.
— лошади в порядке, стоят тихо мирно на заднем дворе, сейчас Артемий тут всех растанцует, уставшие, они лягут спать, и мы тихонько отправимся дальше.
Максвелл говорил так спокойно об их планах, несмотря на то что рядом сидел местный староста. Нирия покосилась на него.
— видимо пару часов у меня ещё есть, в каком доме вы остановились?
— третий с левой стороны, маленькая белая холупка, не пропустить.
— поняла, я буду там.
И Нирия двинулась на поиски нужного дома. Максвелл смотрел в след ее на первый взгляд хрупкой фигуре.
— твоя подруга тебя недолюбливает.
— она свободолюбивая, а я после долгого общения вон с тем клоуном в маске привык к командованию вот и все, принеси лучше что-нибудь поесть, если не жалко, конечно у нас есть свои припасы в дорогу.
— никаких щвоих припащов, мы ващ накормим.
Старик вошёл в дом и вынес оттуда поднос все с теми же ягодами и молодыми овощами который и вручил Максвеллу.
— я приду ващ проводить.
— как хочешь, старик.
Максвелл взял поднос и двинулся к тому маленькому дому, куда их поселили. Дверь внутрь была заперта, он поставил поднос и отворил засов, после начал открывать дверь, внутри что-то упало. Он зашёл внутрь, дверь за ним медленно начала закрываться, а в спину уперся клинок.
— снова решила меня проткнуть?
Нирия убрала клинок от его спины, она обошла Максвелла справа, чуть не касаясь его своим плечом, окинула его озорным взглядом, и уселась на широкую кровать. Лунный свет проникал в единственное окошко, отражаясь от белых стен, снаружи были слышны звуки праздника, в комнате стоял запах пыли и сушеных трав. Максвелл поставил поднос на тумбочку. Она устало подняла голову и посмотрела на еду, вдруг поняла, насколько была голодна.
— тебе нельзя пренебрегать приемами пищи, на самом деле те, кто испытывал голод чаще всего всю жизнь откладывают по разным тайникам пищу, а ты вон, весь день в лесу бегала на одних ягодках.
Нирия легла на кровать, затем посмотрела на Максвелла.
— знаешь, что я сегодня поняла?
— что против ветра лучше не плевать?
— что ты тоже потерял кого-то дорогого.
Максвелл перестал улыбаться, он не хотел отвечать.
— ты знаешь мою боль, поэтому ты знаешь, как с ней бороться.
Она уже закрыла глаза и медленно погружалась в сон, ее речь становилась все более плывучей.
— ты дал мне надежду, и теперь я надеюсь, что моя сестра жива…
Нирия уснула, Максвелл молча смотрел на спящую девушку.
"Да, я знаю твою боль, надеюсь твоя судьба будет лучше моей"
Он взял из ее рук меч и поставил его к стенке, укрыл ее одеялом и вышел из дома, рядом стояла хлипкая лавочка, на которой он и поместился. Максвелл долго глядел на чистое небо, вспоминая названия созвездий и прокручивая в голове события прошлого.
"Был ли у меня выбор?"
***
— три пива на третий столик!
Олея только что отнесла заказ, вернулась к барной стойке, схватила поднос и вновь выдвинулась исполнять поручение.
— теперь на кухню! Помоги повару с картошкой.
Она вздохнула, сегодня на одной из фабрик был инспекционный день, и рабочие заполонили трактир, не было ни секунды чтобы отдохнуть.
— хочешь, чтобы я научила его чистить картошку?
— хватит острить, иди и помогай.
Олея фыркнула, но подчинилась. Вот уже три года она работала в этом заведении, Максвелл постоянно был занят учебой, поэтому времени на работу у него не оставалось. С тех пор как Дрын приютил их, местные дылды перестали вытрясать из их карманов последние деньги. Она всегда находила это странным, зачем местному авторитету брать на попечение двух чуждых ему детей с улицы, при том чем он занимается, лишние привязанности могли его ослабить, а со слабаками в трущобах разговор короткий. В какой-то мере простая медитативная чистка картошки постоянно заставляла ее размышлять. Наконец Олея закончила и бросила последнюю картофелину в ведро, затем встала, сделала шутливый реверанс в сторону молчаливого повара, который как всегда не обращал на нее никакого внимания и двинулась в зал, скоро должен был вернуться ее брат.