Я оказалась права: за большой стеклянной перегородкой сидела пожилая женщина лет шестидесяти или чуть более. Надо отметить, это была очень приятная и статная женщина, аккуратная, стройная, со слегка тронутыми сединой густыми темными волосами, заплетенными в красивую косу. Видимо, в молодости она была очень красивой девушкой с ладной фигуркой и черными как смоль волосами.
— Здравствуйте, — поздоровалась я с консьержкой.
— Здравствуйте, красавица. Вы к кому? — приятным голосом спросила она и доброжелательно улыбнулась.
«Какая милая, приятная женщина», — про себя отметила я.
— Вообще-то, я хотела поговорить с вами, — ответила я.
— Со мной?
— Да. Я из полиции, — я достала свои «левые» корочки и через стекло показала удивленной женщине.
Давно пришла к выводу, что краснокожий документ гипнотически влияет на наших сограждан, особенно на пожилых.
— Ах, снова из полиции, — женщина взмахнула руками. — Ну, раз пришли, заходите сюда. Нечего там в коридоре торчать. — Она открыла дверь и пригласила меня в свою каморку.
Каморка, надо сказать, оказалась совсем не маленькой и весьма обустроенной и уютной. В углу стояли небольшой шкаф, стол с микроволновкой и электрическим чайником, а чуть в стороне — небольшой холодильник. У стены напротив был небольшой диван, покрытый цветастым покрывалом. Именно на него мне и указали рукой.
Я удобно расположилось и обратилась к консьержке:
— Как вас зовут?
— Евдокия Михайловна.
— Ко мне можете обращаться просто Татьяна.
— Хорошо, Татьяна, — кивнула женщина и улыбнулась. — Может, вас угостить чаем? У меня и оладушки с собой есть, я сама их пеку. А то вы, поди, весь день на службе, ничего толком не ели.
— Спасибо, — улыбнулась я. — Но я недавно успела поесть, поэтому не стоит беспокоиться.
— Ну как знаете…
— Евдокия Михайловна, я смотрю, вы не особо удивились моему приходу. Видимо, уже знаете, по какому поводу я решила вас посетить.
Женщина глубоко вздохнула и сложила руки на коленях.
— Если, конечно, в нашем доме не случилось что-то еще, чего я не знаю… Но, скорее всего, насчет смерти того пенсионера. Ко мне уже приходили ваши коллеги и расспрашивали меня.
— Верно. Тогда была неизбежная процедура опроса свидетелей. Сейчас идет более конкретное следствие по этому делу, да и появились некоторые несостыковки… Поэтому мне нужно будет задать вам некоторые вопросы. Скажите, вы же дежурили в тот день, когда произошло убийство? — спросила я и поняла, что не ошиблась.
— Да, в тот день дежурила я. У нас график удобный, слава богу, не дежурим сутками, это было бы утомительно. У нас работа тут по двенадцать часов. То есть две смены, с восьми до восьми. В тот день я заступала в ночь, — женщина замолчала, выжидательно смотря на меня, видимо, ожидая следующего вопроса.
Я же сделала паузу, потому что слегка призадумалась. У меня сейчас не так много информации на руках, чтобы задавать какие-то конкретные вопросы. А сотрудник, который не в курсе некоторых моментов, например, таких, когда наступила смерть убитого, может вызвать подозрение. Конечно, в идеале мне надо было дождаться звонка от Мельникова, получить от него всю нужную информацию, а потом уже отправиться на разговоры со свидетелями. Но я не привыкла сидеть на месте и тупо ждать. Поэтому я здесь. Значит, будем пока задавать нейтральные и стандартные вопросы.
— Скажите, вы давно здесь работаете?
— Я здесь работаю примерно год. Не знаю, считается ли это давно или не очень. — Женщина снова мило улыбнулась.
— А убитого вы хорошо знали?
Консьержка поджала и без того тонкие губы и слегка призадумалась.
— Что вы имеете в виду под «хорошо знала»? Я тут никого хорошо не знаю, кроме своей подруги Лидочки, которая живет на шестом этаже. Да, я знала, что этого мужчину зовут Николай, живет на четвертом этаже. Правда, номер квартиры не знала до сего неприятного события. Теперь знаю, что он жил в пятьдесят четвертой.
— И получается, вы не в курсе, с кем контактировал убитый? Кто приходил к нему?
— Нет. Я не особо любопытна, как большинство консьержек, — женщина усмехнулась. — Да и не в моем возрасте забивать свою голову всякой чепухой. Но, как я уже рассказывала вашим коллегам, я знала его дочь. Очень приятная такая девушка, она частенько навещала своего пожилого отца, пару раз оставляла у меня ключ, когда куда-то отлучалась, потом возвращалась. Но сам… пострадавший совсем со мной не контактировал, всегда был какой-то замкнутый и угрюмый. Это все, что я могу вам рассказать.
— В день убийства вы видели этого мужчину?