– Конечно, Веарте, задавайте.
– Откуда Вы знаете имена адептов? – я красноречиво посмотрела на Хагевея.
Профессор понимающе улыбнулся.
– Браслет на Вашей руке, адептка, рассказывает мне не только о том, где Вы находитесь.
"Все гениальное просто" – подумала я, присаживаясь на своё место.
– Итак, адепт Хагевей ответил верно и по существу. Я же хочу вам рассказать о душе немного в другой плоскости. – Он взмахнул рукой и рядом с ним появилось трехмерное изображение не граненного алмаза. – Для души не существует ни времени, ни пространства, если она находится в изначальной форме, а точнее без формы. После смерти оболочки, она попадает в так называемый потусторонний мир. – он посмотрел в мои удивленные глаза. – Да, Веарте, именно потусторонний. То, что Вы видели в форме леса, на самом деле лесом не являлось. Это одна из ипостасей той реальности, в которой Вы находились продолжительное время. Так вот, душа перерождается в виде новой оболочки, младенца. – студенты оценивающе уставились на меня, которая на младенца не была похожа. – Предугадывая ваш вопрос, друзья, я отвечу. Есть много случаев, когда душу пытались вынуть из тела, естественно без согласия. В целях самозащиты душа ускользает в потусторонний мир не лишаясь формы, если ее не удерживает особое запрещенное заклинание, которому учат в империи отречения. – очень медленно посмотрела на сворлов и присвистнула в уме. – Видимо, что-то произошло в этот момент, что Ваша душа смогла ускользнуть, покинув ещё живое тело, которое находилось на грани смерти. – он указал на алмаз, который приобрёл грани. – а значит она не прошла этап перерождения. Известно, что с каждой новой жизнью душа оттачивается и совершенствуется. Новая жизнь и условия для неё, делают её более совершенной. Это даёт нам возможность приобрести новую форму вне времени и пространства. Такая форма является высшим разумом, богом, или в некоторых случаях его частицей.
Кто-то из некромантов поднял руку.
– А какая цель приобретения высшей формы?
– А это, адепт, тайна покрытая мраком.
Вспомнив про Геральда, я снова не удержалась и протянула руку для вопроса.
– Да Веарте?
– Если каждая душа должна немедленно попасть в потусторонний мир, почему души хранителей здесь?
Дигер слегка нахмурился, видимо вопрос был не совсем удобный.
– Видите ли адептка, не зря призраков называют неприкаянными. Это древнее слово, очень древнее. Согласно тем же древним текстам, призраки – это души провинившихся. Они находятся в нашем мире в уме, сознании и бестелесные, чтобы не причинить вреда и учиться быть добрее, светлее. Питаются нашими эмоциями. Обожают сильные эмоции такие как страх, ненависть, любовь, радость, счастье. Другими словами, – он снова взмахнул рукой и образовался большой идеально чёрный кристалл. – чем больше зла мы причиняем, убийства, насилие, порабощения, тем чернее становятся наши души. И когда мы достигаем в этом пика, душа остаётся здесь в виде наказания, до тех пор, пока полностью не очиститься…
– А отреченцы? – перебила я, чувствуя, как резко растёт напряжение в помещении. – Разве они ни есть зло в чистом виде?
Профессор поперхнулся заметно позеленев.
– Это… Слишком сложный вопрос, адептка. – больше он ничего не сказал.
Следующий предмет был не то чтобы скучен, он откровенно говоря, был унылым. Монотонный голос профессора так и убаюкивал, заставляя глаза слипаться. Не знаю, как я досидела до конца занятий, но услышав звук трубных, я сорвалась с места.
Обед. На протяжении всего времени, отреченцы не обронили ни слова рядом со мной. Я умру от одиночества. В компании этой жуткой шайки, я обречена провожать потенциальных знакомых лишь взглядом. Ужас, как обидно. Но ничего, наши не сдадутся, мы ещё отомстим за несправедливость. Вот возьму и налью, клея им в замочные скважины ночью, или прополощу их кружки с уксусом. Можно ещё высыпать марганец им на полотенце, хотя кто эти рожи увидит… Нет, все-таки клей в замок.
Пока мой план по побегу и возвращению набирал обороты в моей голове и обрастал подробностями, мы спустились в трапезную, где почти не было свободных мест. Не знаю, как черномордые, а я, схватив поднос и набрав себе на обед еды утопала за стол к веселящимся боевым магам.
– Извините… Здесь не занято? – взглянув на парня, я ткнула пальцем на свободное место рядом с ним.
– Конечно нет, присаживайся. – ответил брюнет. – новенькая? – озорная улыбка светила в данный момент ярче полуденного солнца, на душе сразу стало тепло.