Технически говоря, мои искажения не были иллюзиями. Если снять одно из моих творений, ничто не запишется, потому что они не существовали в физическом мире. Они существовали только в разумах людей, которых я атаковал.
Например, когда капитан Блит застала Винни, маниакально отмахивающегося от тучи мух, гудящих вокруг его головы, на мятый день нашего соседства, она увидела только машущего руками работника — и она громко приказала мне прекратить мешать работе коллеги. Так Винни понял, что это я мучил его всю неделю.
И так началась наша война, хоть и ограниченная обеденным перерывом, чтобы я не мешал его работе. Забавно, что Блит знала, что я все еще тренировался на нем, но не обновляла приказы.
Подавив злорадную усмешку доктора Зла, я смотрел, как Винсент сосредоточенно нажимает «Тab», двигая курсор по таблице, словно его мышка была ненужной технологической реликвией, которую он и не собирался использовать.
Я перевел взгляд, голова и плечи Линны появились над стенкой моей кабинки, и — милый Летающий макаронный монстр — она была зрелищем. Тепло сияло в ее карих глазах, всегда готовых закатиться с сарказмом. Шесть браслетов очаровательно звякали, когда она скрестила руки поверх хрупкой стенки, кольца украшали ее изящные пальцы, а бусины висели на резинке ее хвоста густых черных волос.
— Привет, парни, — бодро сказала она, заметила новое восьмилапое украшение Винни. — Ого, хороший паук, Кит.
— Спасибо.
Винни стиснул зубы. Он поднял ладонь, словно хотел сжать мышку и доказать, что мое искажение не пугало его. Я напрягся, но он опустил ладонь на клавиатуру.
Линна прошла в нашу кабинку, ее хвост волос раскачивался, она склонилась над худым плечом Винсента и посмотрела внимательнее на Печеньку.
— Очень хороший паук. Так много деталей. Ты изучал паукообразных?
Я отклонился на стуле.
— Я ходил в зоомагазин дальше по улице. Там крутой хозяин.
Винсент перевел взгляд от Линны на меня.
— Ты понимаешь, что я знаю, что ты можешь воздействовать не на одного человека за раз.
— Готов? — спросила она, словно Винни не говорил. — У тебя серьезный экзамен через час.
— Пересдача, — Винсент бил по клавише «Тab» на клавиатуре. — Первый он провалил.
— Второй раз будет удачный, — бодро сказала она мне, игнорируя моего соседа и в этот раз. — Ты отлично сдал письменный экзамен. Я слышала, там было девяносто шесть процентов.
Я усмехнулся ей.
— Ты смотрела мои оценки?
— Конечно, нет. Но Блит могла упомянуть.
— Я получил девяносто восемь процентов, — сообщил Винсент, будто это кого-то волновало.
Я приподнял брови, глядя на Линну.
— Она говорила это в стиле «Я знала, что он умный и способный, и потому я предложила ему эту работу» или «Я удивлена, что этот остолоп знает, как писать свое имя»?
— Ах. Кхм…
Мы оба знали, что ответом было последнее, и я невольно рассмеялся.
— Я теперь лучше понимаю, что ждать от экзамена, так что…
— Агент Шен!
Голос ударил, как хлыст, Линна, Винни, Печенька и я вздрогнули.
Высокая женщина стояла на входе в кабинку, ее присутствие ударило по нам волной строгого недовольства из-за существования меньших существ. Мягкие волны светлых волос обрамляли ее чуть загорелое лицо, наверное, чтобы заставить доверчивых людей думать, что она была нежной или мягкой.
Капитан Блит подвинула спокойно стопку папок в десять пудов весом в руке, ее взгляд-лазер сверлил дыру во лбу Линны.
— Мне нужно немедленно поговорить с вами в моем кабинете, — голубой луч лазера подвинулся ко мне. — Моррис, я буду ждать позже результатов вашего экзамена. Не разочаруйте меня снова, — она посмотрела на Винсента. — Парк… почему у вас на столе паук?
Винсент напрягся, посмотрел на восьмилапого монстра в дюймах от его ладони. Он знал, что Линна была частым зрителем, а порой и сообщником в моих играх иллюзий, но он был уверен без капли сомнения, что я не стал бы так играть с капитаном.
Это могло означать лишь одно.
Он и Линна одновременно поняли, что Печенька не была игрой чьего-то воображения, и они резко отпрянули. Линна споткнулась об мои ноги, потеряла равновесие и резко села мне на колени. Винни оттолкнулся так сильно, что его стул перевернулся. Он врезался в стенку кабинки, и она с громким треском отломалась. Он, стул, стена — и как-то его клавиатура — рухнули на пол.
Печенька испугалась движений и шума, побежала по столу Винни и спряталась за его телефоном. На миг стало тихо, все агенты оглянулись на звуки.
Мои щеки болели от попытки подавить торжествующую улыбку.