— Как насчет пина колады? — бодро спросил я. — С милым зонтиком как…
— Без зонтиков, — почти прорычала она, шлепнув ладонями по стойке. — Я сказала: мы закрыты. Если хочешь днем выпить, ищи пивную.
Я фыркнул.
— Нам нужно поговорить с главой твоей гильдии, — сказала спокойно Линна. — Можешь проверить, есть ли он в здании? Если нет, нам придется обыскать здание.
У нас не было ордера, но бармен этого не знала — я надеялся, что она не поймет, что он был нам нужен.
Рыжеволосая выдохнула носом.
— Я проверю. Ждите тут.
Она пошла вдоль стойки бара, устремилась к лестнице в углу и замерла, крикнула через плечо:
— И ничего не трогайте!
— Понятно, бармен, — отозвался я.
Она показала мне непристойный жест и поспешила вверх по лестнице, пропала из виду, оставив меня и Линну с алкоголем, какого хватило бы на половину магазина. Я вздохнул. Что нужно было сделать, чтобы получить коктейль из кокоса и ананаса? Переехать в тропики?
Все еще уставший после близкой гибели вчера, я выдвинул стул и сел на него, пока мы ждали. Линна помедлила, а потом села на соседний стул.
Игнорируя приказы рыжеволосой, я повернул бутылку белого вина и прочел этикетку.
— Думаешь, Рокко спустил на нас электромага-контрактора?
— Время совпадает, — она поправила ряд бутылок водки. — Электромаг, наверное, взорвал нашу машину вчера утром, и Гарольд признался, что сказал Рокко, что мы проверили его. Рокко успел бы вызвать кого-то убрать нас.
— Но это не объясняет, почему у электромага зуб на тебя, — я посмотрел на ее профиль краем глаза. — Он говорил про тринадцать лет. Ты в десять лет убила его золотую рыбку?
Она покачала головой.
— Я думала все утро, и я не помню, чтобы встречала его раньше. Но, думаю…
Я выждал миг и спросил:
— Что думаешь?
Она медленно выдохнула, теребя уголок этикетки бутылки.
— Если ты прав, и он сильно отреагировал на моего отца, то есть шанс, что он охотится за мной из-за моего папы.
Хм, был не просто шанс. Но я это не сказал, решив подождать, пока она откроется.
— О чем ты?
— Мой папа арестовал многих преступников за свою карьеру. Властных, которые думали, что их не тронут, — она кашлянула. — И их угрозы местью ему и нашей семье — почти клише. Такое происходит ежегодно.
— Ежегодно?
Она кивнула.
— Но это не тревожило. Почти всех тех мификов казнили. И я ходила в частную школу мификов с отличной охраной, так что плуты не могли до меня добраться.
— Но ты уже не в частной школе.
— И так уже годы, — возразила она, почти безумно теребя этикетку. — И никто меня не трогал. Почему сейчас? И почему здесь, так далеко от ЛА?
— Почему не спросить у твоего папы? Он знает все свои дела, и убийственный электромаг с демоном с незаконным контрактом должен выделяться.
Она помрачнела.
— Я не могу, Кит.
— Почему? Вы не общаетесь? — я нахмурился. — Разве он не хочет вернуть тебя в участок в ЛА, чтобы ты работала с ним?
— Да.
— Тогда почему…
Она оторвала кусок этикетки.
— Кит, пожалуйста. Я не могу спросить у папы, точка.
Открыться не вышло. Я уперся локтями в стойку.
— Ладно.
Мы тихо сидели, и я смотрел, как Линна рвала этикетку на полоски, собирая их горкой на стойке. Здание было большим? Бармен не спешила.
— Не смотри на меня так, Кит.
— Как?
— Так, — она стала рвать полоски на клочки. — Это твое «думающее» лицо.
— Ты не хочешь, чтобы я думал?
Обычно она закатила бы глаза в ответ, но она была слишком сосредоточена на уничтожении бедной этикетки до атомов.
— У тебя такое лицо, когда ты пытаешься что-то понять, — сказала она. — Или кого-то.
Я подпер подбородок рукой, промолчал. Ее нелогичное поведение поражало меня. Она знала, что электромаг-контрактор и ее отец были связаны, но отказывалась связаться с папой Шеном насчет расследования или дать мне хоть каплю информации о своей семье. Она что-то скрывала.
Так что да, я пытался ее понять.
— Я… — прошептала она. — Я просто не могу говорить об этом, ладно?
— Хорошо, — я не мог вынести боль на ее лице, и я не хотел, чтобы из-за меня ей было не по себе. Если она собиралась рассказать, она решится сама.
Молчание между нами затянулось, стало неприятным, но я не знал, как взбодрить ее.
— Это… — ее голос стал еще тише. — Просто он такой успешный и уважаемый.
Я не знал, как понимать ее слова.
— Быть уважаемым и успешным — разве плохо?