Вампиру охотника не понять. Гильдийские псы, идущие им на встречу, останавливались при виде чистокровного, завышая ему лишний раз самооценку. Бросали свои дела, переставали торопиться отнести куда-то важные бумаги, плотно поджимали губы, хмурились, выказывая своё недовольство, но не смели даже крякнуть. Глава сам пригласил его и вёл по коридору, как важного гостя, даже если на его лице, в чём Мартинес был уверен, было написано что-то в духе: «убейте его, пока я сам этого не сделал».
Коридор вытянулся и стал значительно уже. В конце их ждала лестница, ведущая в подвальные помещения. Темно, сыро, но нет ничего, к чему бы он не был готов. Тусклый свет от мигающих ламп, которые здесь не меняли, кажется, со времён второй мировой войны. Подтекающие потемневшие со временем трубы, где даже хомут не всегда выдерживал давление и пар вырывался небольшим клубом, ослепляя на несколько секунд.
Шаг. Эхо отразилось от стен, и Джокер улыбнулся. Здесь ему намного комфортнее, чем на поверхности, но… Его увели в заброшенную часть гильдии, а не в то крыло, которое они с Дейн несколько лет назад благополучно разрушили. За три года они могли его восстановить и заняться новыми исследованиями. Его туда, разумеется, никто бы не пустил, во избежание новых разрушений.
Несколько поворотов по скрипучим железным лестницам, и Ричард остановился возле двери, которую охраняло несколько человек в форме и с оружием.
— Зачем так много охра… — не успел закончить вампир, как дверь перед ним открылась, и он увидел, что в помещении находится ещё несколько вооружённых ребят. — Да ладно? — он скептически посмотрел на Ломана, изогнув бровь. Нет. Серьёзно. Зачем здесь так много охранников? Они имеют дело с обычным охотником, который от людей ничем не отличается. Ладно. От вооружённого и хорошо натренированного бойца, но он остаётся человеком, а значит, от тяжёлого пулевого ранения скопытится быстро. А мысль сбежать из гильдии, в которой полно охотников, отдаёт сумасшествием. В чужой монастырь со своим уставом не лезут, да?
Он вопросительно посмотрел на главу гильдии, получил немое одобрение и вошёл в помещение. Небольшая отсыревшая комната. Всё в лучших традициях камеры допроса. Мало света. Куча грязи. Сидящий на стуле связанный по рукам и ногам пленник, который, если бы не верёвки, давно лежал, скукожившись, как подбитый жук, на полу. Люди Ломана его уже обработали. Куча кровоподтёков, разбитая губа, припухший правый глаз и левая щека.
«Не удивлюсь, если у него ещё пары зубов не хватает».
Дверь за ними со скрипом закрылась. Трое охотников, выполнявших роль церберов, остались ближе к выходу, держа пистолеты наготове, на тот случай, если пленник захочет сбежать.
«Сомневаюсь, что он сможет даже стоять».
Ричард прошёл немного дальше ищеек, но остался за спиной вампира, давая ему самому решить, что делать дальше. Лучше бы он вообще вышел, а не давил на него, нависая из-за спины как чёрная неприветливая тень, которая ещё и настолько материальна, что с радостью перерезала бы ему глотку, выпади такой шанс. Мартинесу иногда было интересно, если бы не Дейн, они бы уже давно друг друга убили или нет?
— Наши методы на него не действуют, — холодно отозвался Ричард, вперяя, как чувствовал чистокровный, взгляд ему в спину, а не допрашиваемому.
— Я это уже заметил. Иначе бы ты меня и близко к гильдии не подпустил, верно?
Ломан промолчал. Итан усмехнулся и, подойдя к охотнику ещё ближе, положил руки ему на голову, создавая контакт глаза в глаза. Настало время покопаться в чужих мозгах. Пока этот парнишка не казался ему чокнутым. Истощённый и сильно избитый, он больше напоминал куклу, плохо набитую ватой или же хорошо отделанный кусок мяса для отбивной. Осталось только его поджарить, а для этого он здесь и нужен.
Сила выплеснулась, пытаясь протиснуться в чужое сознание. Обрывки картин начали всплывать в чужом мозгу, позволяя их считывать. Он видел, как охотник покидает здание гильдии, часто оглядываясь, не следует за ним хвост, и сильно волновался, словно наркоман, подёргиваясь и отправляя одну жевачку в рот за другой, представляя на её месте что-то другое. Это не помогало, поэтому он прибавлял шаг, и с каждым разом ему всё сложнее было заставить себя идти спокойнее. Его лихорадило, и он смутно начинал соображать, что делает вообще. Улица ушла в захламлённый переулком, а оттуда к жилому пятиэтажному дому, которому уже лет пятьдесят, если не больше. Он поднялся по лестнице наверх, открыл дверь комнаты без номера и вошёл внутрь, остановившись на пороге. Мялся, как школьник, который знал, что мать нашла у него в кармане пачку сигарет, а отец уже к шести будет дома. Горела не только голова, но и задница, которой сегодня придётся очень жарко. В комнате оказался всего один источник света — настольная лампа с тяжёлым плотным тканевым колпаком. Она не давала рассмотреть всю комнату, только заметить тёмный силуэт кого-то, кто сидел к нему спиной в метрах десяти на кушетке. «Мне нужно ещё», — сухими и искусанными губами сказал охотник, и фигура подняла руку, показывая на лампу. Возле неё, на небольшой тумбочке, исцарапанной, словно когтями зверя, лежал пузырёк с багровой жидкостью. «Этого мало. Мне нужно больше». Фигура резко повернула голову, и Итана вытолкнуло из чужой головы.