Девушка волновалась и часто переводила взгляд на ноги, скрытые атласной тканью. В редких складках угадывались только носки открытых туфель. Каблук был обязателен, поэтому тонкая, но небольшая шпилька добавляла ей немного уверенности и не давала забывать, что она леди, а леди должна передвигаться красиво и плавно, а не прихрамывая и горбясь, как старая кляча. С этим проблем никаких не было, но излишнее волнение пыталось в любом месте впихнуть маленькую придирку, которую она потом раздует до размеров космического шаттла.
Короткий взгляд в зеркало — попытка проверить, всё ли в порядке. Дейн не любила платья без бретелек, они, как правило, или сползали или сильно открывали грудь, из-за чего приходилось совсем не элегантно, а по-деревенски коряво подтягивать его вверх, ещё и перекачиваясь с ноги на ногу, как уточка, сильно виляя задницей. Не подтянешь сразу — рискуешь по пути в дамскую комнату наступить на излишне длинный подол и, если не упасть, то стянуть платье ещё ниже, чтобы наверняка покрасоваться всем, чем матушка природа не обделила. Так она точно запомнится надолго. Не совсем так, как хотелось бы, но… чёрный пиар, ведь тоже пиар?
Шёлковая шнуровка на спине, к счастью, справлялась со своими обязанностями беспрекословно. Её не было видно и она держала платье, не давая ему сползти. Платье должна была помочь подобрать Эмма, но будущая миссис Аттвуд не нашла времени — слишком занята подготовкой к торжеству. Свадьба-свадьба. Куда же без неё? А чтобы мама не завела свой любимый разговор «кому-то пора замуж», выбирать пришлось с Итаном. Аддерли себе слабо представляла, какой образ будет уместен. Сошлись на аккуратном чёрном платье. Классический, не дерзкий цвет, который не делал из неё воздушную разнеженную куклу и, ко всему прочему, подчёркивал лишний раз её принадлежность к клану Веоварх. Мартинес сказал, что это нормально, когда главы кланов выбирают цвета в одежде в зависимости от их крови. Немного банально, но Дейн конкретно её цвет вполне устраивал.
Без ненужной отделки, камешков, страз и прочей вычурности, которая привлекает лишний взгляд. Просто и со вкусом. Как говорил Джо: «Немного утончённости никогда не помешает». С причёской тоже мудрить не пришлось. Дейн оставила волосы распущенными, немного скорректировав только чёлку. Она стала заметно короче и теперь лежала чуть на боку, закрывая косой линией половину лба. Из украшений остались только подарок Николаса — медальон-клематис, и Джо — браслет с кристаллом души.
Мартинес тоже не стал особо выделяться и остановился на чёрном, когда мог себе позволить дерзкий едко-красный костюм, чтобы у всех сводило челюсти от его вызывающей яркости. Приталенный пиджак с воротничком-стойкой. Два небольших разреза по бокам не бросались в глаза. На тёмном фоне, лишённом всякого рисунка, выделялись круглые пуговицы цвета серебра, рисунок на них плохо угадывался издалека, но Дейн знала, что на них изображён герб его клана — краснобрюхая кукабара. Молодой наследник вёл себя непринуждённо и смело. Не стал застёгивать пиджак, оставив его распахнутым, выставив напоказ такую же приталенную снежно-белую рубашку; клетчатый рисунок на ней слабо угадывался, если не присматриваться. С полупрозрачной материей чёрные небольшие пуговицы и такой же стоячий воротничок смотрелись броско. Две верхние пуговицы он оставил расстёгнутыми. Немного дерзко на этом фоне выглядела строгая отделка на вороте и рукавах рубашки — тёмные полосы цвета переспелой черешни. Зауженные чёрные брюки, туфли. Из украшений осталась цепочка из серебра на запястье левой руки.
Зал, переполненный вампирами, напоминал дорогой аквариум, в котором, если и не было пираньи, то на дне притаился спрут, который тоже не против поживиться мелкой рыбёшкой, стоит потревожить его покой. Итан играл роль сиамской бойцовой рыбки с яркими боками, пышными плавниками и хвостом красного цвета и только на концах плавники были чуть светлее, отчего он напоминал крохотное дыхание пламени. Уверенно и расслабленно он проплывал мимо них. Он был слишком мал для того, чтобы утолить голод «царя глубин», поэтому позволял себе дразнить его, плавая в опасной близости с его щупальцами. Но не сегодня. Он держался чуть дальше, закрывая собой рыбку чуть поменьше него, словно боялся, что спрут захочет отомстить за грубые шутки и присоски заденут его любимую. Он стал спокойнее и больше не храбрился.