А претенциозный «Английский пациент» отчаянно тщится казаться глубоким, но получается только мучительно скучным.
Прощу прощения, что повторяюсь, но земля превращается для нас в ад именно потому, что мы ждем, что она будет похожа на рай. Земля – это земля. Ад – это ад. А теперь хватит ныть и скулить.
Исходя из всего вышесказанного, если вам претит банальность, лучше не рыдать, не биться в истерике и не рвать на себе одежду, оказавшись в аду в неочищенных сточных водах или на ложе из раскаленных бритвенных лезвий. Это… лицемерие. Все равно что купить билет на «Жана де Флоретта» без дубляжа, а потом возмущаться, что все актеры говорят по-французски. Или приехать в Лас-Вегас и сетовать на тамошнюю вульгарность. Разумеется, даже в крутых казино с претензией на элегантность, с их хрустальными люстрами и витражами, неизменно грохочут пластмассовые игровые автоматы, призывно мигающие огоньками, чтобы завладеть вниманием публики. В таких ситуациях люди, которые ноют и стонут, наверняка полагают, что их мнение будет кому-то полезно, но на деле они только всех раздражают.
Еще одно важное правило, его не грех повторить: «Не ешьте конфеты». Впрочем, вы сами вряд ли соблазнитесь, потому что они валяются на грязной земле, и такие конфеты НЕ ПРЕЛЬСТЯТ даже толстых обжор и героиновых наркоманов: леденцы, затвердевшая в камень жевательная резинка «Базука», лакричные шарики «Сен-Сен», ириски с морской солью и «снежки» из попкорна.
Поскольку вы сами пока еще живы, будь вы хоть чернокожий, хоть еврей, хоть еще кто-нибудь, – молодцы, так держать, продолжайте и дальше жевать свои хлебцы из отрубей, – вам придется поверить мне на слово, так что слушайте очень внимательно.
По обе стороны от вашей клетки тянутся точно такие же, до самого горизонта. Почти в каждой – по одному заключенному, и почти все орут благим матом. Как только я открываю глаза, то сразу слышу девчоночий голос:
– Не трогай решетку!
Девочка-подросток в соседней клетке демонстрирует мне свои грязные руки, широко растопырив пальцы. В аду и вправду большие проблемы с плесенью, словно весь подземный мир поражен синдромом больного здания.
Моя соседка, как я понимаю, уже старшеклассница, потому что у нее хорошо развиты бедра, обтянутые прямой узкой юбкой, и у нее есть настоящая грудь, а не просто оборки и плиссировка для создания объема на блузке в известном месте. Даже сквозь клубы дыма и случайные силуэты летучих мышей-вампиров, мелькающих в воздухе, я вижу, что ее туфли от Маноло Бланика – подделка из тех, что тайком покупаются в Интернете за пять долларов на сингапурском пиратской сайте. Если вам еще не надоели мои советы: НЕ умирайте в дешевой обуви. Ад для обуви… это ад. Все, что из пластика, плавится сразу, а вам вряд ли захочется целую вечность ходить босиком по битому стеклу. Когда придет ваше время, когда по вам прозвонит пресловутый колокол, серьезно подумайте о мокасинах вроде «Басс Уиджен» на удобном низком каблуке и, желательно, темного цвета, на котором не видно грязи.
Девушка-старшеклассница в соседней клетке спрашивает у меня:
– За что тебя прокляли?
Я встаю, потягиваюсь и отряхиваю свою юбку-шорты.
– Видимо, за курение марихуаны.
Больше из вежливости, чем из искреннего интереса, я спрашиваю о ее собственном смертном грехе.
Девушка пожимает плечами и показывает грязным пальцем себе на ноги.
– Носила белые туфли после Дня труда.
Туфли унылые, да. Белая суррогатная кожа уже вся потертая, а контрафактные «маноло бланики» не поддаются очистке.
– Красивые туфли, – вру я, кивнув на ее ноги. – Это Маноло Бланик?
– Да, – лжет она. – Дорогущие – страшное дело.
Еще одна важная подробность об аде… Кого бы вы ни спросили, за что их прокляли на веки вечные, вам непременно ответят: «переходил улицу в неположенном месте» или «носила черную сумочку с коричневыми туфлями», или еще какую-нибудь ерунду. Глупо рассчитывать, что в аду люди будут держаться высоких стандартов честности. Хотя то же самое относится и к земле.