За спиной появилась женщина, Зоя не слышала её шагов, но чувствовала запах сладких, цветочных духов. Девушка хотела обернуться, но успела заметить лишь занесенную над головой руку.
Сердце громко забилось в груди, дыхание сбилось. Следя за рукой, девушка уже знала, что будет дальше. С одной стороны, ее изъян отравит магичку, может, даже покалечит. С другой, когда насильно отбирают энергию, не препятствовать этому так же просто, как чихать с открытыми глазами.
— Умничка, не надо сопротивляться, — тихим певучим голосом произнесла женщина. — Будет почти не больно.
Наманикюренные пальцы коснулись лба девушки. Чувствуя, как холод проникает под кожу, Зоя задержала дыхание и зажмурилась. Рывок не сорвал ее с места, только благодаря хомуту на руках, что держался за крюк в полу. Грудь сжало, не вздохнуть. Мышцы напряглись до боли, во рту появился металлический привкус.
В момент, когда в панике она подумала, что задохнется, все закончилось. Согнувшись, девушка коснулась лбом грязного пола, пытаясь прийти в себя. Захлебываясь воздухом, она ощутила вибрацию. Кости без мышц и связок трястись не могли, но дух, заключенный в них, метался в агонии.
Дождавшись, когда дух успокоится, женщина подняла руку и повторила процедуру.
Глава 3
О пансионатах говорили разное, сходились на мнении, что польза их методов превышает ущерб. Туда отдавали сирот, туда попадали ранние мистики. Самое главное, туда бесплатно брали проклятых и снимали с них это бремя. Порой истории, произошедшие за высокими стенами пансионата, выходили наружу, поднимали шум. Но пансионат — последняя ниточка к Черновой.
Когда Захаров решил туда съездить, Кристина напросилась с ним. Нужно преодолевать страхи, ведь так?
Всего двадцать пять километров, чтобы собрать по закоулкам храбрость. Ехали молча. Тасуя колоду карт, она порой вылавливала одну и, заглянув в нее, не находила ничего обнадеживающего.
— Все хорошо? — неожиданно спросил Захаров.
Вздрогнув от неожиданности, она повернулась.
— Ты сегодня тихая.
— Все нормально, — негромко откликнулась она, вытащила карту. Луна. Опасная тайна.
Повернувшись к дороге, Кирилл больше ничего не спрашивал. За это он ей и нравился. Едва переехав в новый город, она столкнулась с любопытством местных. Сначала это было даже приятно. Едва выяснив, что ей больше тридцати и нет ни мужа, ни детей, как участливая вежливость превратилась в настырные нравоучения. Приятельницы в миг обратились в истекающих ядом гадюк, что с притворной жалостью рассказывали, какая она несчастная и как нужно жить. Общение с ними пришлось разорвать, за что те пустили с десяток дурно пахнущих слухов о Кристине. Маленький город, чтоб его.
С Захаровым Кириллом Андреевичем она познакомилась неслучайно. О нем так же поползли мерзкие слухи, настолько бредовые, что сомневаться в том, что он интересный человек, не приходилось. Как приглашенный специалист она познакомилась с ним и получила возможность понаблюдать. Въедливый, упрямый, педантичный, говорит только по делу, не лезет в чужую жизнь. Друзей он не искал, понравиться коллегам и начальству не пытался. Оттого его окружало зубоскальство и тихая ненависть окружающих. Как такой мог не понравиться?
Человек — животное социальное, и они быстро нашли общий язык. Ничего, кроме дружеского участия, Кристина предложить ему не могла, но этого оказалось достаточно.
— Обычно ты заменяешь в машине радио, — улыбнулся он краем губ. — Сегодня нет сигнала?
Продолжая тасовать колоду, она усмехнулась. Растянула карты веером.
— Выбери карту.
— Не нравятся мне эти магические заморочки, — поморщился он.
— Обещаю, они тебя не укусят. Тяни карту.
Не отрывая взгляда от дороги, он вытащил карту. Рыцарь мечей. Улыбнувшись, девушка покосилась на спутника.
— И что это значит? — покосившись, спросил он.
— Это часть мозаики, — продолжая тасовать карты, ответила она. — Избегайте конфликта, но сохраняйте ясную голову.
— Последний раз, когда я видел тебя с картами, мы искали убийцу бабушек, — заметил Захаров. — Ими можно нагадать, живы ли похищенные?
— Дома раскладывала, были живы, но, я бы сказала, не стабильны. Не здоровы. Угасающие.
Кивнув, он сосредоточился на дороге.
— Зачем тогда карты?
— Не люблю пансионаты, а карты меня успокаивают, — произнесла Кристина и замерла.
Хаять вслух пансионаты не принято, но Захаров никак на это не отреагировал.
— По личным причинам?
— Угу.