- Габриэль – Ария закрыла глаза, ощущая под руками только тепло, исходившее от его тела.
Наконец, он вышел из ступора, оторвав внимание от вызывающе окрепшего, округлившегося северянина, и посмотрел на девушку, стонущую его имя. Обеими руками обхватил за плечи и сильно прижал к себе, зарывая грязное лицо в волосах лунного цвета.
-Немедленно уведите Лорда Габриэля из этого места! – Властный голос заставил вздрогнуть, скорее не от звонкого тембра, а от произнесенного титула, сопоставленного с его именем. Песииц сузил глаза, снова заглядываясь на наследника. Значит, его милости он обязан вызволению из этого ужасного места? И что теперь? Неужели ждет благодарности? Не стоит обманываться: каждому присутствующему здесь очевидно, что все случилось из-за него. Павел Селлиус по уши погряз в этом дерьме, намного глубже, чем кто-либо другой. Из-за его грубого вмешательства многие вещи переставали идти своим чередом, ломались и больше не подлежали восстановлению. Хрупкая девушка в его объятьях является первым доказательством жестокого вероломства.
Инстинктивно развернул ее в полу бок, своим корпусом закрывая от неприятеля. Медленно сжал кулак.
- С этого момента я требую должного отношения к Лорду и его невесте! Вы меня поняли?! – Павел Селлиус грозно обвел взглядом стражников и слуг, которые тут же покорно склонили головы. Не увидел, так как она скрывалась за Габриэлем, скорее почувствовал сильное смятение от чуждого слова, которым только что ее назвал. Предположил, что она промолчит, но громко зашевелилась, пытаясь освободиться от рук возлюбленного, чтобы выйти на свет и увидеть лицо, отдающее здесь приказы. Мысленно закатил глаза. Ну, что на этот раз тебе не так?!
- Не стоит назвать меня словами, которые не соответствуют действительности – Ария поджала губы, с вызовом глядя на Селлиуса, который сумел, вопреки всем другим раздирающим ее эмоциям, перетянуть внимание исключительно на себя. Окончательно нахмурилась, когда поняла, что ей просто не понравилось, как звучит то, что он только что надменно произнес. Поэтому разозлилась и нашла в себе силы с ним спорить?
С раздражением отметила, как его лицо расплылось в привычной саркастической усмешке. Губы не шевелились, но хрипловатый голос насмешливо звучал в голове:
«Поверить не могу, что ты произнесла подобную претензию вслух! Ты меня удивляешь, Ария, гроза женихов!»
«Знаешь, что больше всего помогало мне в эти месяцы, кроме заветной мечты о том, что, благодаря приложенным крайним мерам, ты скоро уберешься из наших жизней? Меня спасала чудесная тишина в голове, когда твой мерзкий голос не проникал в мой мозг, искажая все! Даже мои самые светлые надежды!»
«Сколько сарказма и ярости в твоих мыслях – Скривил лицо, морщась от ее нападок: - Полегче, красавица! Где твои сестринские нежные чувства к человеку, который смог вернуть всю семью назад во дворец?»
«Забудь о том дне, когда я имела глупость дать тебе столько новых возможностей для насмешек!»
Лоб нахмурился, образуя складочки на бледной коже. Впилась уставшими глазами в его лицо, которое стало непроницаемым. Подумала, что дело в ее грубых словах, но потом смогла уловить в его мыслях ужасное осознание того, что они с ним, как будто поменялись местами. Теперь она еле стояла на ногах, ослабленная и непривлекательная, а он, наоборот, выглядел в разы бодрее и увереннее. Упрямо отказывалась позволить себе так же бесстыдно разглядывать его облагородившиеся формы, как он нещадно гулял взором по ее костлявому телу. Смотрел и приходил в большее негодование, которое просачивалось и в ее мозг.
«А что ты хотел? Вот она, цена твоего успеха. Можешь полюбоваться, если нравится!»
«Поверь, я ЭТОГО не хотел!»
«Но это будет продолжаться до тех пор, пока ты не уедешь. Поэтому давай, Селлиус, напрягись и добейся максимально результата, чтобы спасти нас от дальнейших мучений!»
«Ты не понимаешь, что говоришь – Павел резко покачал головой: - Мучения уже закончились! Никто больше не причинит вам зла! Я ЗАПРЕЩАЮ. Поэтому, так оно и будет!»