- Он больше не обидит тебя! – Габриэль гладил ее спину, кончиками пальцев вырисовывая замысловатый круг.
- Не обидит? – Ария быстро дышала ему в плечо, пряча пылающее лицо.
- Нет, не обидит! – Молодой человек коснулся губами ее светлой макушки: - Ни он, и никто другой.
***
Павел Селлиус в сердцах захлопнул книгу, которую длинные тонкие пальцы нервно теребили уже несколько минут подряд. Он хотел зажать уши руками, чтобы раз и навсегда «выключить» из своего сознания их счастливые голоса. Дрожащие ладони потянулись к старинной вазе, украшающей богатый интерьер его просторных покоев. На мгновение голоса заглушил лязг бьющегося стекла. Но, вот, они появились снова. Все разбивать и крушить! Сжечь дотла этот город, чтобы не быть свидетелем чувств, которые никогда не сможет испытать сам. Вспомнилась ядовитая усмешка песиица, о том, что ни одна нормальная девушка не позарится на это больное хрупкое тело. Убогий.
Гортанный рев вырвался из груди, сгибая пополам будущего короля. Тело грузно опустилось на испачканный осколками пол. Павел нащупал холодными пальцами горстку стекла и с силой сжал в левой ладони, медленно наблюдая за тем, как вязкая красная жидкость стекала по его кисти, падала на дорогой ковер.
Путь к свободе есть только один, и он ведет через пролитье крови. Причем, не королевской.
Затем мрачно закрыл глаза, фокусируясь на смуглом мужском лице. Запоздалая мысль пришла в голову, заполняя собой затравленное сознание: возможно, он не только ее, но и свою душу сегодня беспечно продал спесивому песиицкому демону.
15
Слабые лучи морозного солнца пробивались через грязное стекло. Тиор лежал на холодной келье, заломив руки за голову, медленно считал до ста.
Дни тянулись нескончаемой вереницей, но не происходило никаких изменений. В тот день, когда Джесан прибыл, чтобы забрать его из личного ада, казалось, что, наконец, придет долгожданное облегчение. Лисвета могла призвать его в Оритон только в двух случаях: либо, чтобы простить; либо, чтобы убить. Оба варианты были бы спасением от тех мук, на которые бывшая возлюбленная его обрекла - здесь гнить.
Они прибыли в столицу, но в тронный зал его не повели. Она не отправила его на гильотину. Совсем ничего. И вот, он потерял счет времени, пока проживает каждый день бесцветной жизни в этой камере, находящейся близ дворца. Глупо жаловаться, ведь условия здесь были значительно лучше, чем в предыдущем месте заключения, но ему так хотелось хоть на миг ее увидеть. Жить здесь, так близко, но по-прежнему не иметь надежду на спасение оказалось мучительнее, чем страх смерти.
Тиор инстинктивно встрепенулся, когда в коридоре послышались шаги, однако не поднял головы. Дверь со скрипом подалась вперед, впуская посетителя. Скорее всего, стражники принесли очередной безвкусный ужин, но аппетита совсем не было. Много раз приходила мысль заморить себя голодом и избавить от страданий, но каждый раз что-то внутри упрямо цеплялось за жизнь, когда он почти доходил до края. Страшная правда заключалась в том, что ему по-прежнему всеми фибрами души ХОТЕЛОСЬ ЖИТЬ. Мечты о свободе не оставляли голову, услужливо рисуя в воображении невозможное счастье.
- Тиор!
Мужчина опешил, когда услышал хриплое обращение. Этот голос был полон невидимой власти и заслуженного отвращения, но, возможно, он столько раз представлял, что слышит ее призыв, отчего ощущения реальности отсутствовало до того момента, пока не поднял иступленный взгляд наверх.
- Лисвета? – Тиор резко привстал, от чего закружилась голова. Не мог поверить своим глазам: - Это действительно ты?
- Ваше Высочество! – Лисвета холодно улыбнулась: - Только так ты теперь имеешь право меня назвать.
- Как Вам будет угодно, Ваше Величество – Тиор с покорностью склонил голову, медленно начиная осознавать происходящее. В камере было довольно темно, чтобы иметь возможность разглядеть ее лицо. Впрочем, это было бы напрасным трудом, потому что итак прекрасно знал, не найдет в ней ни следа от былой любви. Скорее всего, пришла сюда, чтобы наконец-то его убить.
Повисло молчание, которое нарушало только частное сердцебиение.
- Ты, наверное, гадаешь, зачем я здесь и почему шла так долго? – Королева удовлетворенно наблюдала за его лицом. Там было все: нужное количество страдания, безысходность, страх. Именно то, что она хотела, чтобы там было. Он страдал за то, как бездарно распорядился ее доверием и ее любовью.