- Добро пожаловать в Секудериум, Ария Монтереко – Мирза широко улыбался. Впервые за их знакомство улыбка казалась искренней и добродушной: - Доброй пожаловать домой!
3
Когда последний луч остывающего солнца угас, погружая голые стены черной башни в густой полумрак, темноволосая девочка двенадцати лет бесшумно проникла внутрь. Бесконечная винтовая лестница преодолевалась ступеней за ступеней, пока не показалась небольшая деревянная дверь. Девочка легонько толкнула перекладину, и та поддалась вперед.
Здесь было темно, но она давно ориентировалась на ощупь. Сделала несколько больших шагов вдоль стены, едва не врезаясь в старую кровать, напоминающую колыбель.
Если подойти максимально близко, то глаза, постепенно привыкающие к мраку, могли различить вздымающуюся грудь между обильным количеством простыней. Когда бы она ни приходила, человек в кровати спал. Но упрямо возвращалась, чтобы петь ему свою колыбельную.
Как и сейчас, нагнулась, возле изголовья, присела на корточки и чистым голосом замурлыкала знакомую им обоим песню:
- Спи, мой милый, скорей засыпай.
Пусть тебе снится ласковый май.
Вдоль обочин и лесных дорог
Скорей возвращайся король.
Скупая слеза скатилась по маленькой щеке, но она быстро стерла ее, не позволяя отчаянию взять над собой верх.
Послышались скрипучие шаги откуда-то сзади. Кто-то поднимался по лестнице, волоча обе ноги через неудобные лестничные пролеты, пока не достиг цели. Девочка вздрогнула, не оборачиваясь, тяжело вздохнула, уставившись в противоположную стену.
- Когда он, наконец, проснется, мама? Много долгих лет брат неподвижно лежит здесь, не мертвый и не живой…
Руки Лисветы легли на плечи дочери, бережно разглаживая складки на ее изношенном черном платье.
- И все же, если он не умер, значит он жив. Почаще пой ему свои песни, и он обязательно тебя услышит – Лисвета коснулась губами до темной макушки, на секунду задерживаясь, чтобы продлить поцелуй.
- Я прихожу к нему каждый день, мама! Каждый день жизни в этой холодной дыре, но ничего не меняется! Я боюсь, что он никогда не проснется, никогда не станет королем и не вытащит нас отсюда – Девочка бессильно взмахнула руками, разводя их в разные стороны.
- Где твоя вера? – Лисвета осуждающе покачала головой: - Он обязательно проснется, потому что рожден стать великим королем. Боги на нашей стороне, поэтому унывать никак нельзя! Придет день, когда мой сын станет могущественным королем...
Женщина сцепила руки, ища на ощупь выпуклое клеймо на оборотной стороне большого пальца правой руки. Указательный палец повторил контуры острого клюва перевернутой птицы. Орел. Ее сын рожден быть великим орлом, который воспарит над этой землей. Уничтожающей рукой богов с одной стороны он обрушится на их врагов и благоденствующей – с другой. Он выжил после болезни, которая за одну ночь унесла десятки тысяч жизней со всех Четырех земель. Единственный уцелевший. Ослабленный, но борющийся с недугом. Ее любимый драгоценный сын, ради спасения которого она пренебрегла запретами королей…
Шум, как от сильного ветра, словно вихрь ворвался в западное окно. Под струящимися отблесками полной луны, где секунду назад была пустота, сейчас отчетливо вырисовывался высокий силуэт.
Девочка вскочила и покосилась назад, но Лисвета обняла ребенка за плечи, не сдерживая облегченного вздоха.
- Наконец-то! Я начала беспокоиться, что ты не придешь – Лисвета улыбалась, приветствуя необычного гостя.
- Ненужно было сомневаться – Металлический голос, как хор раскаленных прутьев, с неистовой силой бьющихся друг об друга, ответил: - Мы ждали наступления тринадцатой луны в этом световом году. Десять лет луны полнели и убывали, пока не настало время расплаты.
- О чем ты говоришь? – Лицо женщины исказилось от ужаса: - Какая расплата, ведь ты выполнил только часть сделки! Он не умер, но остается в бессознательном состоянии…
- Нам все равно согласна ты или нет. Мы заберем свое, потому что время авансов закончилось. Время расплаты за сотворенное колдовство! – Существо сделало шаг навстречу к перепуганным представительницам влиятельной династии.
- Назад! – Лисвета истошно закричала, прижимая дочь к быстро вздымающейся груди.
- Глупая женщина, ты думаешь, что можешь нас остановить? – Оно устрашающе рассмеялось, сотрясая ветхие стены Башни: - Мы много веков томимся в этом бренном теле, поддерживая жалкое существование, а тебе не хватило терпения подождать 10 лет! Веришь ты нам или нет, мы выполним свою часть сделки и заберем то, что нам причитается.