Можно еще заснять обращение Майи и тогда мы станем главными инфлюенсерами планеты. Мечта для агента.
Будильник на телефоне прозвенел ровно через пятнадцать минут. До обращения чуть больше часа. Я наспех вытерла тело от капель и включила фен. Волосы. Еще одно отличие. У Майи густые и вьющиеся, а у меня жиденькие и прямые. Я в очередной раз одернула себя. Постаралась ни о чем не думать и просто высушить волосы. Паника нарастала. Майя без присмотра. Что если в дом кто-то вломился? Что если Тим решил приехать? Однажды я заметила, как он подъехал к нашему дому. Тим навернул пару кругов, заглянул в окна, а после сел и уехал. Наверное, хотел позвать нас гулять. Точнее Майю. Я давно наблюдала за его влюбленными взглядами. Помню, как в первый и единственный приезд, попросила Николаса достать мне о Тиме информацию. Пока Николас узнавал, я спешно складывала вещи Майи и попутно писала сообщение хозяину дома. Николас сработал быстро. Оказалось, что Тим не представляет угрозы. Он родился и вырос в Димале. После окончания школы не стал поступать в университет, вместо этого устроился в кафе, чтобы зарабатывать на мелкие расходы. И всегда. Всегда просил поставить его с нами в смену.
Страх охватывал тело. Не досушив волосы, я выбежала из ванной и судорожно начала искать Майю. Она оказалась в своей комнате, переодевалась. Лишь встретившись с ней взглядом, я почувствовала, как напряжение отступило. Майя виновато улыбнулась. Она привыкла.
Мы наспех поужинали и вышли из дома. Жирная Люси сидела на крыльце и жалобно мяукала. Майя мгновенно расплылась в улыбке и принялась гладить ее по мягкой шерстке, я же фыркнула и закатила глаза. Меня волновал наш путь. Еще одно правило: не ходить по одной и той же дороге. Натоптанная тропинка могла вызвать любопытство. Поэтому каждый раз мы меняли траекторию движения.
Вход в лес был укрыт массивными ветвями сосен. Они кололись и так и норовили попасть в глаз или рот. Я отодвинула их, пропуская Майю вперед. Та покорно прошлепала, сжимая пальцами лямки рюкзака. Я же оглянулась в сторону дома. Хотела убедиться, что никто не прогуливался рядом с ним. Чисто. Мы пошли дальше, наслаждаясь лесным воздухом и запахом хвои. Под ногами ломались ветви и шишки. Несколько белок спешно забрались по широким стволам, боязливо оглядываясь на Майю. Животные всегда стремились убежать, как только сестра приближалась к ним. Лишь Люси смогла полюбить.
Мы, наконец-то, дошли до полянки — идеальное место для моего ночлега. Со всех сторон ее прятали деревья и кусты, а благодаря тому, что мы заходили в нее каждый раз с разной стороны, тропинка не становилась протоптанной. К тому же, основная дорога была в противоположной стороне. Если кто-то и зайдет в лес, то двинется именно по ней. По крайней мере, так утверждал Николас. Именно он показал нам это место и предложил здесь проводить обращение, ведь Николас как никто другой знал каждый дюйм Фортвила.
Пока Майя раскладывала спальный мешок, я извлекла из рюкзака баночку с белым песком. Многие ошибочно могли признать в ней соль или муку, но на деле это был прах. Чей именно, я не хотела знать, но мама уверяла, что это прах животных. Благодаря нему Майя оставалась в центре круга, запертая невидимым барьером всю ночь. Мама рассказывала, что этот прах был выдан всем кланам лесными ведьмами, с момента их образования, а произошло это много тысячелетий назад. Его использовали, чтобы запирать кого угодно и что угодно. Даже таких как Майя: неведомых существ, созданных черной магией. У каждого клана была своя баночка. Ее невозможно потерять и безвозвратно рассыпать: она притягивалась к главе клана, как к магниту.
— Дальше я сама, — бросила я ей и очертила круг. Майя стала по центру.
«Ты должна сконцентрироваться и выкинуть все мысли из головы. Магии должна точно знать, чего ты хочешь. Не думай больше не о чем. Не мечтай. Не рассуждай. Только нужные слова, только точное желание» — прозвучали в голове слова Маргарет.
Зазубренное заклинание слетело с губ. Я медленно засыпала очертание круга прахом, проверяя, чтобы не осталось бреши.
— Готово. Проверяй.
Майя подняла руки. Ладони коснулись невидимой преграды и медленно начали скользить. По бокам все хорошо, оставался купол. Она вскинула руку и уперлась в еще одну невидимую преграду.
— Все хорошо.
Мы стали ждать. Я постаралась уютно устроиться в мешке, Майя же просто стояла.
Поднялся ветер — предвестник обращения. Вороны взмыли в небо. Их карканье эхом разнеслось по лесу. Вдали прогремел гром. Несколько капель обрушилось с неба, но дождя не должно было быть. Природа негодовала. Она не принимала сущность Майи. Но природа ничего не могла сделать, как и я.
Вокруг Майи заклубился черный дым. Тело медленно пряталось во тьме. Всего несколько минут и передо мной окажется он. Тот, что стирает города. Тот, что уничтожает население. Тот, что вызывает кровавые дожди и по щелчку пальцев разрушает все на своем пути.
Черный дым заполонил полностью круг. Он пытался выбраться. Пытался найти хоть малюсенькую щель. Пытался, но не нашел.
После дым медленно начал растворяться и предо мной предстала Майя. Не та, что я знала и любила. Худшая ее версия. С иссиня-черными волосами, молочно-бледной кожей, с черными белками глаз и выпирающими темными венами. Напротив меня не Майя. Напротив меня двоедушник.
Глава 2
Майя
В Димале мне нравилось гораздо больше, чем в любом другом городе или стране. От него веяло ностальгией и светлым прошлым, еще не запятнанным бременем проклятия. Пускай, мы и жили в лесу, в деревне, и не выбирались в сам город, стоило мне перешагнуть кромку леса, как в душе ликовала радость. Я вспоминала, как любила прогуливаться поздними вечерами, как любила отыскивать интересные и редкие травы для Джесс.
Как избегала магии.
Я отмахнулась от этих слов. Они всегда приносили лишь боль и бесконечные страдания. К тому же, наше возвращение скрасил и прекрасный дом, находящийся в непосредственной близости поляны. Впервые же дни нашего заселение я налетела на магазины мебели и декора и постаралась сделать его уютным. Закупалась подушками, декоративными фигурками, диффузорами, рамками и искусственными цветами. Прошло столько лет, а я все не могла переносить аромат живых и сладко пахнущих растений. К тому же, София была ярой фанаткой фруктово-ягодных ароматов. Хоть она и не спала в своей комнате, но все равно оставляла на прикроватной тумбочке эфирное масло с экстрактом лимона, а холодильник всегда был забит апельсинами, яблоками и вишней.
Мы с сестрой полярно разные. Я обожала выпечку, сладкие кексы и пироги собственного приготовления. Каждые выходные оккупировала кухню, раскладывала ингредиенты на широкой столешнице из светлого бука и импровизировала. Готовка всегда помогала отвлечься, как и книги. В каждом новом доме я покупала себе книжные шкафы и новые экземпляры, а перед переездом отдавала их в библиотеку. Софи никак не комментировала мое увлечение. Каждый по-своему цеплялся за возможность почувствовать себя живым.