— Ему нужен результат, который он, собственно, и получил.
— Для вампира, прожившего столетия, ты слишком беспечно относишься к безопасности своих исследований.
— Если ты считаешь, что мне нужно об этом напоминать… — закипая от злости, проговорил Влад.
— Я считаю, что для бесстрастного вампира ты слишком зол. Твои амбиции ослепляют тебя. Я уже много раз тебе говорил, что, пока ты не оставишь свою ненависть в прошлом, ты не сможешь по-настоящему владеть своей силой. Могущество — ничто без контроля, а исключительной власти над собой можно достичь только полностью освободившись от эмоций.
— Сейчас речь идет не обо мне! — отмахнулся Влад, сверля глазами пожелтевшие страницы.
— Отчего же… впрочем, это твое дело. Что ты планировал делать с монстром?
— Если ты внимательно читал, то сам вполне можешь догадаться…
— Мертвые? — поинтересовался наставник, пытаясь сбросить маску с лица своего собеседника.
— Дети! Зачем мне создавать себе ученика, если я могу пойти дальше? — с нотками торжества в голосе заметил Влад, пытаясь всеми силами скрыть свои истинные намерения.
— Ужели ты пытаешься примерить на себя роль Создателя? С огнем играешь, мой друг! — барабаня пальцами по столу, заметил Мираксис.
— Но соблазн слишком велик, ты не одну сотню лет потратил на поиски смысла жизни, а эти исследования срывают полотно таинственности, которым окутана тайна творения. Уж ты-то должен меня понять.
— Тобой руководило отнюдь не желание достичь истинного знания, а выгода.
— Имеют ли значения пути, по которым мы с тобой движемся к намеченной цели, если результат будет один?
— У дьявола, который стоит за твоей спиной, нет рогов или копыт. Он обладает ангельским лицом. Он искушает, предлагая все, что ты только можешь пожелать. Но это лишь одна сторона медали, ибо его голос подобен пению сирены, манящей корабль на верную смерть.
— Готов рискнуть! — незамедлительно отозвался Влад.
— Ради чего?
— Я жить хочу, жажду продолжения рода…
— С такими желаниями тебе стоило остаться в рядах смертных! — оборвал его наставник.
— Тебе как никому другому известно, что я не выбирал свою судьбу! — тут же ощетинился Дракула.
— Не выбирал, но принял неизбежное, так зачем сейчас цепляться за отголоски прошлого?
— Ты думаешь, что, если Виктор получит монстра, он не попытается его использовать в угоду себе? Это замкнутый круг.
— Мы сейчас говорим не о Викторе, а о тебе и твоих мотивах.
Воцарившееся напряжение нарушила все та же миловидная служанка, со стуком вошедшая в кабинет. Аккуратно склонившись к уху Дракулы, она протянула ему небольшой конверт, ожидая, пока мужчина прочитает. Бегло скользнув глазами по письму, он поднес его к пламени свечи, наблюдая за тем, как огонь медленно поглощает выведенные строки.
— Убейте их, — произнес он, не поднимая глаз на девушку. Склонившись в неглубоком поклоне, она покинула комнату.
— Неприятности? — поинтересовался Мираксис.
— Нет, если их предупредить, — с ехидной улыбкой заметил вампир.
В комнате повисло тягостное молчание, Дракула с головой ушел в собственные мысли, пытаясь до конца осмыслить слова наставника. С одной стороны, не сказав всей правды до конца, он в то же время уклонился от откровенной лжи, но с другой, эти поистине человеческие желания обнажали его духовную слабость, с которой он не желал примириться. Мираксис был сильным союзником и опасным врагом, а значит, пока он до конца не определится со своими намерениями, надо было соблюдать осторожность.
— Я поговорю с Виктором, — произнес наставник, — но не жди от меня большего!
В ответ на это Влад лишь кивнул, решив, что это не самый плохой выход из сложившегося положения. В то самое мгновение, когда они уже собирались распрощаться с наставником, Дракула почувствовал странное давление в области сердца, наполнившее душу непонятным волнением и пугающей решимостью. Машинально поднеся ладонь к груди, он начал вслушиваться в ритмы собственного тела, пытаясь понять причину случившегося, но потом, резко отдернув руку, протянул ее наставнику.
— Тебе уже приготовили покои наверху. Не думаю, что ты нуждаешься в отдыхе, но все же… Здесь есть обширная библиотека: многие книги в единственном экземпляре, я думаю тебе будет интересно с ними ознакомиться, — проговорил Дракула, направляясь к выходу, — а у меня есть еще дела!
— Ты уверен, что она стоит того? — не поворачиваясь, окликнул его Мираксис.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь! — стараясь предать своему лицу непринужденное выражение, ответил Влад.
— Понимаешь, причем достаточно отчетливо. Если во тьме расползутся слухи о том, что у властелина ночи появились слабости — вражды не избежать. Сейчас не время для сантиментов. Уверен, что хочешь, чтобы история повторилась?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — повторил Дракула, выходя из кабинета.
Граф был вынужден признать, что встреча с наставником принесла ему не только облегчение, но и новые заботы. С каждым днем Влад все более явственно ощущал, как слабеют его позиции. До тех пор, пока не прибудет подмога, он был вынужден в одиночку играть сразу против нескольких противников, а это оставляло свой отпечаток на его способностях. Анна, Виктор, Ван Хелсинг, даже Мираксис будто сговорились лишить его покоя, ни на секунду не давая передохнуть, чтобы собраться с силами. За каждым углом он был вынужден ждать очередную проблему, на решение которой придется тратить драгоценное время. И все это происходило именно в тот момент, когда ему надлежало сосредоточить все свои усилия на том, к чему он шел ни одно столетие. Земля горела у него под ногами, кровь обжигала вены, даже сердце, казалось, воспламенилось от злости на самого себя, а разум лихорадочно пытался потушить пожар, бушевавший в его груди. В этот момент ему чудилось, что адское пламя полностью поглотило его, обращая в пепел все его ожидания, оставляя после себя лишь выжженное пепелище, на котором нужно будет взрастить семена новой надежды. И это вносило сумбур в его мысли, лишая покоя, заставляя метаться подобно раненному зверю, посаженному в клетку. Поспешно накинув на себя черный плащ, мужчина скользнул в ночь, растворяясь в густом тумане.
***
Выбежав из особняка Дракулы, Анна свернула на узкую улочку и, будто на крыльях ночи, пронеслась вдоль небольшого канала, ответвлявшегося от реки. Скользнув в небольшую нишу близлежащего здания, девушка затаила дыхание, оглядываясь назад. К ее удивлению, вампир не отправил за ней погоню, и это слегка успокоило ее истерзанную страданиями душу. За эти несколько дней на ее хрупкие плечи выпало столько испытаний, что ей, несмотря на всю ее храбрость и выдержку, едва удавалось сохранить здравый рассудок, хотя душевное волнение постоянно давало о себе знать. Слова Дракулы до сих пор подобно раскаленному железу жгли ее сердце, подобно яду разливаясь по душе, отравляя своей скверной ее суждения. Раньше даже сама мысль о том, что Господь ради собственной выгоды сквозь пальцы смотрит на все бесчинства, что дети Сатаны творят на земле, показалась бы ей крамольной, теперь же она заняла твердую позицию в ее душе, порождая десятки вопросов.
Тряхнув головой, чтобы отогнать от себя дурные помыслы, девушка устремила взгляд на золоченые кресты базилики святого Иштвана, находившегося в нескольких кварталах от нее. Глубоко в душе лелея надежду на то, что в этих священных стенах она сможет найти не только укрытие от темных сил, но и спасение своей души, Анна, прикрываясь мраком ночи, стала петлять по лабиринтам улиц, пока наконец не вышла на соборную площадь. Ни один звук, ни один шорох не нарушал ночную тишину, оттого ее шаги эхом отражались от каменных стен, растворяясь во тьме. Остановившись около центрального входа, принцесса молитвенно сложила руки, устремив взгляд на мозаику с изображением сцены вознесения. Светлый лик Христа, устремившего на нее свой чистый взор, наполнял ее сердце теплом, заставляя отринуть все сомнения. Девушка смело шагнула вперед, но едва ее нога коснулась священных ступеней, адский жар пронзил все ее тело.
— Не чиста, проклята, — в отчаянии прошептала она, обливаясь кровавыми слезами, но из упорства и какой-то веры в высшую справедливость, продолжая подниматься вверх. Каждый шаг давался ей всё труднее, оставляя на ступнях кровавые ожоги. Было ясно, что святые стены, защищенные небесной дланью, будут до конца защищать обитель своего Творца. — Такой как я больше нет места под сенью этих куполов, — падая на колени, прошептала она. — Ну почему, Господи, почему ты меня оставил? Разве я не была добродетельна? Разве не выполняла твою волю? — колотя кулаками ступени, кричала принцесса. В этот момент самообладание покинуло ее, ибо Бог был ее последней надеждой, ее спасением, ее прибежищем, а теперь у нее не осталось ничего. Лишь пустота и отчаяние. Взглянув на свои руки, обожженные и покрытые волдырями, девушка ужаснулась увиденному. Всю жизнь она не сомневалась в том, что восставшие из могил вампиры не способны испытывать никаких эмоций, но сейчас сама же опровергала эти убеждения, буквально задыхаясь от слез. Ее сердце хоть и перестало биться, но все еще продолжало чувствовать и разрываться от невысказанных страданий. Она не только потеряла цель в жизни, она потеряла саму жизнь, продала душу тьме. В ее распоряжении осталась лишь бренная телесная оболочка, которая сводила ее с ума своими желаниями. Голод все сильнее одолевал, сводя судорогами мышцы, заставляя ее кипеть от злости и ненависти на себя, на Дракулу, на окружающий мир, даже на Господа, который позволил свершиться такой несправедливости.