– Поскольку сегодня сотая годовщина основания города, его почтит своим присутствием один из Пенхоллоу.
На долгое мгновение на кухне воцарилась тишина, пока все три женщины воспринимали услышанное.
Один из Пенхоллоу.
Виви отхлебнула вина. Пенхоллоу было много. Ладно, она знала четырех. Саймон Пенхоллоу, Грозный Колдун, и трое его сыновей.
Один из которых разбил ее сердце на миллиард осколков, когда ей было девятнадцать.
Но это было очень давно.
И она уже совершенно об этом забыла.
Ну, почти.
– Возможно, это не он, – наконец сказала Элейн, возвращаясь к своим свечам. – Не это отцовское разочарование
– Вероятно, так и есть, – согласилась Виви. – Столетие – это большое событие. И хотя Рис, возможно, сильно изменился за последние девять лет, я все еще не вижу в нем того, кого могли бы отправить на важные церемониальные мероприятия, верно?
– О, конечно, – кивнула Гвин, наливая еще вина в свой бокал. – Риса посылают на всякое веселое дерьмо вроде Праздника Солнцестояния и тех странных летних курсов от колледжа. Его не отправят заряжать лей-линии.
– Конечно нет, – согласилась Виви.
– Я уверена, что они и представить такого не могли, – заявила Элейн, постучав по столу для пущей убедительности.
– Но, – медленно добавила Гвин. – Может быть, нам стоит проверить?
Глава 4
– Мы сто лет не баловались вместе всякими ведьмовскими штучками!
Виви стояла в спальне Гвин, испытывая странное чувство дежавю.
Не то чтобы она не была здесь кучу раз с той ночи, что случилась после расставания с Рисом. Была, конечно.
Но с тех пор это была первая осенняя ночь, когда, начертив на полу круг из соли, они собирались пустить в ход магию.
– Гвин, вся наша жизнь – ведьмовские штучки, – напомнила она своей кузине, пытаясь сесть на пол в юбке-карандаше, но Гвин на эти слова только покачала головой, приближаясь с занятыми руками. Виви заметила по меньшей мере три свечи, алтарную ткань, серебряную чашу и маленькую черную сумку с золотой застежкой.
– Нет, я имею в виду настоящее ведьмовское дерьмо, – сказала она, опускаясь на деревянный пол. – Что-то вроде Шабаша. Запускаем наш Корабль.
Улыбнувшись, Виви задрала юбку, скрестила ноги и сделала глоток вина.
– Ни разу не занималась этим с ночи расставания с Рисом, – сказала она, но Гвин отмахнулась от этих слов.
– То не в счет. Это не было настоящей магией. В последний раз мы занимались настоящей магией в…выпускном классе? Кажется, да. Белтейн.
Вспомнив, Виви кивнула.
– Хорошо, хорошо, до тех пор, пока мы случайно не вызовем демонов, я в деле.
– Это было всего однажды, и технически это был очень разозленный элементаль.
Виви бросила на Гвин взгляд поверх своего бокала.
– Помнишь, сколько времени потребовалось моим бровям, чтобы снова отрасти?
Уронив свою стопку припасов на маленький коврик посреди пола, Гвин тяжело вздохнула.
– Виви, если ты привнесешь в ритуал негативную энергию, ничего не выйдет.
– Похоже, ты это говоришь просто для того, чтобы уйти от «Разговора о бровях».
Не отвечая на колкость, Гвин открыла маленькую черную сумку и достала колоду карт Таро.
– О-о, – выдохнула Виви, потянувшись за колодой, но Гвин шлепнула ее по руке.
– Никаких прикосновений! Не раньше, чем я буду готова.
– Но такого рисунка я раньше не видела, – сказала Виви, и Гвин усмехнулась, раскладывая карты на полу. Даже в тусклом свете лампы их цвета практически светились, и Виви мельком увидела прозрачное белое платье Императрицы, ярко-желтое на солнце.
Гвин рисовала свои карты в течение многих лет, с тех пор как они были подростками, и не в первый раз Виви почувствовала легкую боль в сердце, глядя на работу своей кузины. Не только потому, что карты были красивы – а они определенно были, но и потому, что Гвин, похоже, чувствовала связь со своим ремеслом, а Виви такого никогда не ощущала. Конечно, ей нравилось время от времени творить заклинания, а в ее маленькой квартирке над магазином было больше свечей, чем, вероятно, было разумно, но такого у нее никогда не случалось. Никогда не было естественной для Гвин и Элейн легкости в обращении с магией. Они обе творили заклинания, крупные и маленькие, так же легко, как дышали, а каждый раз, когда Виви использовала магию, даже такую незначительную, как заклинание от списывания, что-то… останавливало ее.
Сдерживало.
Временами она жалела, что мама не говорила с ней о колдовстве чуть более открыто. Может быть, если бы она выросла, занимаясь магией, то сейчас чувствовала бы себя с ней более комфортно.