Вчера она, не дождавшись ответа богини, заснула прямо у чаши. И ответ пришел во сне.
Снова зазвучали в ушах жестокие слова, сказанные женщиной в алом: “Твой настоящий облик вернется, когда сталь пронзит сердце Джина”.
Не ослышалась ли принцесса? Неужели Маго-Хельми хочет, чтобы Тэруко убила того, кого любит? К кому стремилась всей душой, ради кого пошла на преступления?!
Чудовищный, невозможный выбор! Не выбор, а насмешка. Мечтать о Джине, пока она находится в этом мерзком теле, все равно, что мечтать о луне на небесах! Вопреки слухам, старший принц аль Самхан не любит мальчиков. Да и самой Тэруко становится противно при мысли о мужчине, ласкающем другого мужчину. Было в этом что-то гадкое, неправильное.
Но зачем ей становиться женщиной в мире, где не будет Джина?!
- Зачем?! - беспомощно спросила Тэруко у изваяния.
Высеченный в скале лик улыбался. Безмятежно, но с тайной ехидцей.
- Я не сделаю этого! Слышишь, ты?! Не сделаю!
“Тогда ты останешься мужчиной. Навсегда”
Что это - еле слышный шепот, или собственные недостойные мысли?
- Я люблю его!
“А себя ты любишь? И кого больше?”
- Зачем тебе это нужно?
“Не мне, дитя. Это нужно тебе.”
Тэруко сидела, уставившись перед собой невидящими глазами, а мысли, похожие на навязчивый вкрадчивый шепот, все текли и текли. Гадкие, словно бы чужие.
“Хочешь снова стать женщиной, Цветок Оясимы? Нет ничего проще. Выбери момент и ударь самханца кинжалом. Он доверяет тебе, он не ждет подвоха. Что проку от любви, если он никогда тебя не обнимет, не поцелует, не назовет своей? Один удар - сталь пронзит его сердце и все будет кончено. Быть может, принц даже выживет, если сразу же кликнуть помощь…”
- Но это предательство! Он никогда меня не простит! Я сама никогда себя не прощу!
“Все на свете имеет цену.”
Она вскочила, ощущая даже не страх - ужас перед собственной порочностью. Как она могла задуматься о подобном?
За станами храма беспокойно заржала лошадь. Надо возвращаться к Джину.
Возвращаться, чтобы быть рядом? Не любимой женщиной, а навязчивым мальчишкой, с которым принц возится по душевной доброте. Или возвращаться для того, чтобы выждать, когда принц повернется спиной и нанести предательский удар?
- Нет! - воскликнула Тэруко.
Если она смогла задуматься о подобном, ей нельзя к Джину.
Но куда идти? Она одна посреди чужой страны, раздираемой войной. Дома никто не ждет мальчишку Рю. Нигде не ждут. Никто.
Она всхлипнула, но тут же утерла слезы. Нечего раскисать! Она молода, здорова, умеет читать, писать и даже владеет магическим даром, пусть даже очень слабым и неразвитым. Неужели всем этим талантам не найдется где-нибудь применения? Конечно найдется!
А пока нужно уехать как можно дальше от армии и от Джина.
ГЛАВА 13
Дороги в Самхане были хороши. Наезженные, широкие и ровные, а кое-где даже мощеные камнем. Одно удовольствие ехать.
Справа простирались деревни в окружении ровных квадратов рисовых полей. Слева вставали скалистые пики. Горы в этих местах считались трудно проходимыми из-за постоянных обвалов. Где-то внизу под хребтом дремал дракон. Порой он ворочался во сне и тогда со склонов сходили лавины и камнепады.
Недобрые дикие места.
Весь Самхан - темница для огненных драконов. Сколько их прячется под землей, трясет скалы и порой пытается выбраться через жерла вулканов. Если бы не наследный дар императорской семьи, твари давно бы вырвались, залили кипящей лавой рисовые поля…
Но потомки огненного бога умели смирять пламя.
Застава вынырнула резко, из-за поворота. Потемневшие от времени деревянные ворота и две ветхие башни по краям.
Тэруко резко осадила лошадь. Норовистая кобыла недовольно всхрапнула и загарцевала.
В дверях одной из башен появился заспанный стражник. Позевывая, он дождался, пока Тэруко не успокоит недовольную лошадь, а потом окликнул:
- Эй, малец! Куда едешь?
“Не твое дело”, - хотела ответить принцесса. Но сдержалась.
- На побережье, - она подъехала ближе. - Вы откроете ворота?
Стражник сплюнул.
- Давай.
- Чего давать?
Солдат посмотрел на нее, как на дуру. Точнее, на дурака.
- Путевую грамоту давай.
Тэруко нахмурилась. Это что еще за новости?
Нет, она слышала, что в Самхане все помешаны на бумагах, а чиновников чуть ли не больше, чем крестьян. Но путевая грамота, чтобы попасть из одной провинции в другую? Вы это серьезно?!
- У меня нет, - неуверенно призналась она, раздумывая, что надо было свернуть десятью минутами раньше на одну из горных тропок и миновать заставу. Это телеге с товарами не проехать иначе, чем по дороге, а всаднику ворота нипочем.