— Ну, чего застыла? — Камил взял меня за руку и повел к входу, украшенному неоновой вывеской. Возле железной двери сгрудились несколько подростков, уговаривая охранника открыть им врата местного «рая».
— Не сегодня, — бесстрастно повторял тот одну и ту же фразу.
Я уж было подумала, что и нас сейчас пошлют в обратном направлении и, честно говоря, ничуть бы не огорчилась, с удовольствием променяв вечер в окружении пьяных малолеток на романтическую прогулку с Камилом. Но стоило секьюрити взглянуть на моего спутника, как он тут же посторонился. Возмущению тинэйджеров не было предела.
Закручивающаяся петлей лестница казалась бесконечной. Мы спускались под землю, а навстречу нам неслись дьявольские аккорды метала. В какой-то момент мне даже захотелось заткнуть уши. Н-да, это вам не гламурные вечеринки у Ники и не шумные посиделки на берегу озера с пивом и старой магнитолой.
Внутреннее убранство клуба полностью соответствовало его названию. В интерьере присутствовали только темные краски. На высеченных из камня стенах висели факелы, выхватывающие из темноты лишь небольшие овалы, бетонный пол устилал сизый дым. От спертого воздуха сразу же закружилась голова, музыка бутылочными осколками впивалась в сознание. Ненадолго я впала в прострацию, заметив раскрытые гробы, ровными рядками стоящие возле стен. Приглядевшись повнимательней, поняла, что это не домовины, а своеобразные диванчики. Возле некоторых находились столы, ножки которых имитировали человеческие кости.
Нечего сказать, славное местечко! Я бы им посоветовала еще дюжину черепков в качестве украшения.
В общем, проторчав в необычном заведении минут пять, мне нестерпимо захотелось на свежий воздух. Вот только Камил, похоже, уходить так скоро не собирался, словак здесь был в своей стихии. Протискиваясь к барной стойке и волоча меня за собой, он с наслаждением подпевал зверской наружности исполнителю, рвущему гланды на небольшой возвышенности, сколоченной из грубых досок.
— Привет, Камил! Привет, загадочная спутница моего друга! — Расчищая себе дорогу локтями, к нам спешила невысокая брюнетка. Одетая в черное балахонистое платье, с бледной кожей, ярко подведенными глазами и губной помадой под цвет волос, она очень гармонично вписывалась в окружающую обстановку. Остальные клабберы были одеты подстать ей и больше походили на членов какой-нибудь секты. Одна я в светлых джинсах и майке белой вороной маячила на фоне всех этих готично обряженных людей.
— Нэла, мой близкий друг, — представил мне свою знакомую Камил. — Это Эрика, я тебе о ней рассказывал.
— Все уши прожужжал, — весело подтвердила девушка, тоже великолепно изъясняющаяся на венгерском, и продолжила меня разглядывать.
— Извини, мы на минуту. — Камил ухватил подругу за локоть и отвел в сторону.
До меня донесся неясный шепот:
— Даже не думай сейчас разрушать мой морок! Иначе все испортишь!
— Я что, по-твоему, такая дура, что не могу отличить истинное чувство от наваждения?! — возмутилось дитя готики. — Мне твоя искусственная любовь ни к чему!
Потом сто раз ругала себя, почему не обратила внимания на слова Нэлы. Оправдать меня могло лишь одно: глядя в глаза Камила, я забывала обо всем на свете, впадала в своего рода гипнотический транс. Вот и сейчас он смотрел на меня, зачаровывая.
Вскоре вернулась Нэла.
— Кровавая Мэри в кровавую ночь, — глупо пошутила она, протягивая нам высокие стаканы, потом залпом осушила свой. Я, стараясь не отставать, быстро расправилась с коктейлем.
— А теперь танцевать! — распорядилась захмелевшая девица, похоже, приговорившая за этот вечер не одну порцию Кровавой Мэри.
Исполнитель тем временем вдохновенно размахивал смоляной шевелюрой, приводя толпу в экстаз. Я, хоть и не любила такие вечеринки, через каких-то пару минут отплясывала не хуже Нэлы. Наверное, всему виной был коварный напиток.
А потом на смену короткому возбуждению неожиданно пришла апатия. Ноги стали ватными, все вокруг закружилось каруселью. Знакомые руки подняли меня и понесли к выходу. В нос ударил аромат летней ночи, сотканный из ветра, стрекота кузнечиков и надвигающейся грозы. Далекие раскаты грома были последним, что я услышала…
Вычислить место проведения ритуала оказалось несложно. Черный седан бармена привел ведьмаков на окраину города, к заброшенному одноэтажному зданию, прежде являвшемуся автомастерской. Об этом свидетельствовала проржавевшая вывеска, криво болтающаяся на двух ржавых болтах.
Петер долго возился с замком, но тот никак не желал поддаваться. Нервно выругавшись, парень отбросил в траву металлический инструмент с загнутым, остро заточенным концом, и, отступив на пару шагов, направил руки к приземистому строению. Несколько секунд маг стоял неподвижно, затем двери начали медленно, со скрежетом разъезжаться.
— Интересно, где он успел разжиться этой силой? — пробормотал Кристиан, наблюдая за потугами телекинетика. Было видно, что тому с трудом удается контролировать приобретенные навыки.
— Не один ты любишь охотиться за чужими дарами. — Этери присел на корточки рядом с другом и непроизвольно закрыл лицо рукой, когда темноту, сгустившуюся вокруг здания, прорезал луч света.
Из зияющей дыры в пространстве неуклюже вывалился уже знакомый им парень, едва не налетев на Ведающего и не опрокинув того на землю. Между молодыми людьми завязалась короткая перепалка.
— Опа! — восхищенно выдохнул Крис. Такого дара у него еще не было. Жаль, что утром в баре все сорвалось. — Этого ты берешь на себя, — шепнул он Этери, с сожалением понимая, что самому схватить толстяка ему не удастся. — Иначе слиняет, и глазом моргнуть не успеем.
— Не хватает еще того кудрявого и жертвы, — скривился Даниэль, меняя позу и опуская на влажную почву правое колено. От долгого сидения в кустах затекли ноги, а комары явно вознамерились устроить пиршество за их счет. Ко всему прочему снова начал молотить дождь, холодные струи шустрыми змейками потекли за шиворот.
Вскоре тишину периферии нарушил рев приближающегося автомобиля. Девчонка лет двадцати с копной коротких, проволокой торчащих волос просигналила два раза, приветствуя друзей. Следом прикатил байк. Круто развернувшись, затормозил, поднимая за собой фонтан брызг. Парень припарковал мотоцикл и подошел к машине. Распахнув заднюю дверь; словно пушинку, подхватил девушку, которая доверчиво прильнула к его груди, и понес к автомастерской. Длинные светлые пряди, влажные от мороси, небрежно упали на лицо и плечи будущей жертвы.
Этери неосознанно дернулся, и лишь рука Кристиана, намертво вцепившаяся в его плечо, удержала колдуна от опрометчивого шага. За свои двадцать четыре года Этери многое повидал, и чужая смерть едва ли могла его поразить. Потомственных колдунов с раннего детства приучали быть беспощадными к своим противникам. Таково было негласное правило враждующих кланов: или убьешь ты, или убьют тебя. В лучшем случае отнимут силу и уничтожат воспоминания. Но прихвостни Габора таким милосердием не отличались. Одного Этери не мог понять и принять: убивать обычных людей ради обретения силы было вне всяких законов.
Глаза ведьмака превратились в узкие щелки, на лице отразилась жестокая решимость. Только за то, что осмелились лишить жизни невинную девушку, он без сожаления расправится с жаждущими силы ублюдками.
Ведьмаки вошли в здание. Вскоре в окнах с немногочисленными уцелевшими стеклами замелькали отблески пламени.
Кристиан выждал еще несколько минут, а потом шепнул:
— Пора! — и, сохраняя предельную осторожность, бесшумно приблизился к мастерской.
Заговорщики оказались слишком беспечны, даже не потрудились прикрыть за собой дверь, что позволило незваным гостям спокойно наблюдать за подготовкой к ритуалу.
Воздух был наполнен пылью и запахом тлеющих листьев дурмана. На колченогом столе в углу слабо поблескивала керосиновая лампа. По периметру просторного помещения горели свечи, огненные кисточки испуганно вздрагивали от сквозняка.
Светловолосая девчонка, которой в предстоящей постановке была отведена самая незавидная роль, медленно приходила в себя и тщетно пыталась понять, где она и что, черт возьми, с ней происходит. Тело и лицо несчастной были испещрены знаками, нарисованными густой кашеобразной смесью из ядовитых корней мандрагоры и плодов болиголова, смешанных с куриной кровью. Точно такие же символы Ведающий и парень-телепорт старательно вырисовывали на стенах. Стоило отдать магам должное, они тщательно подготовились к обряду. Смерть девчонки должна была выгнать силу из камня, а знаки на стенах удержать дар внутри здания и не дать ему вырваться на свободу, чтобы выбрать себе новое пристанище: предмет или человека.