— Вы можете убить из лука? Или только ранить?
Этот хрипловатый голос напомнил ей о той ночи в замке Мергона и теперь дразнил так же, как тогда. Она даже не стала к нему оборачиваться, просто вынула из колчана две стрелы, вложила их вместе, натянула и отпустила тетиву. Одна стрела воткнулась а голову болвана, другая — в грудь. Они вошли в мишень с убедительным глухим звуком и теперь белели в мерцающем свете факелов.
— Было бы большой глупостью вызвать вас на состязание в стрельбе.
В его голосе звенел смех. По-прежнему не оборачиваясь, Катса потянулась за новой стрелой.
— От нашего прошлого состязания вы отказались не так легко, — заметила она.
— Да, но это потому, что боевые навыки у меня тоже имеются. А вот в стрельбе из лука мастерства не хватает.
Катса не удержалась. Ей стало любопытно. Она обернулась — его лицо оказалось скрыто в тени.
— Это правда?
— Мой Дар — умение сражаться врукопашную, — сказал он, — или с мечом. Стрелять из лука не помогает.
Он непринужденно оперся о массивную каменную плиту, которая служила лучникам столом для амуниции, и сложил руки на груди. Катса начала уже привыкать к тому, что он выглядит так, словно в любой момент может задремать, но ее этот томный вид одурачить не мог. Ей пришло в голову, что, подумай она вдруг напасть, он бы среагировал молниеносно.
— Значит, чтобы иметь преимущество, вам нужно контактировать с противником.
Он кивнул.
— Может быть, я скорее, чем простой воин, увернусь от стрелы. Но при нападении все зависит от моей цели.
— Хм…
Катса верила, что он говорил правду. Дар — штука очень странная, двух совершенно одинаковых на свете не найти.
— А нож вы бросаете так же хорошо, как стреляете ил лука? — спросил он.
— Да.
— Вы непобедимы, леди Катса.
В его голосе снова зазвучал смех. Она помедлила мгновение, потом отвернулась и направилась к мишеням, остановилась у одного из «поверженных» болванов и стала вытаскивать стрелы из его бедер, груди и головы.
Принц искал своего деда, и Катса знала, где он. Но он просто не казался ей надежным. Ему трудно было довериться.
Она переходила от мишени к мишени, выдергивая стрелы и чувствуя, что он наблюдает, и взгляд, прожигающий спину, следил за ней, пока она не дошла до дальней линии, где один за другим потушила факелы. Когда погасло последнее пламя, мрак окутал ее, и она почувствовала себя невидимой.
Тогда Катса повернулась к принцу с намерением незаметно изучить его в отблесках света из арсенала, но оказалось, что он, ссутулившись и сложив руки, смотрит прямо на нее. Он не мог ее видеть, это было просто не возможно… но он смотрел уверенно, и она отвела взгляд, хотя понимала, что он не может видеть ее глаз.
Пройдя через зал, Катса вступила в пятно света, и его взгляд изменился, на губах мелькнула улыбка. Отблески пламени играли с золотом и серебром его глаз, кошачьих горящих глаз ночного хищника.
— Ваш Дар помогает видеть в темноте? — спросила она.
— Едва ли, — усмехнулся он. — А что?
Она ничего не ответила. Мгновение они просто смотрели друг на друга. Шею Катсы снова начал заливать румянец, а вместе с ним внутри поднялось раздражение. Она слишком привыкла к тому, что все избегают встречаться с ней взглядом. Ему не смутить ее этим, ни за что.
— Я намерена уйти в свои покои, — сказала она.
— Миледи, — принц выпрямился, — у меня есть вопросы.
Что ж, она ведь знала, что этому разговору быть, и пусть уж лучше он пройдет в темноте, где эти глаза не смогут ее смутить. Катса сняла колчан и положила на каменный стол, а потом и лук рядом с ним.
— Задавайте.
Он снова оперся о камень.
— Что вы украли у короля Мергона, миледи, четыре ночи тому назад?
— Ничего, что король Мергон сам не украл.
— Украл у вас?
— Да, у меня или у моих друзей.
— Вот как? — он снова сложил руки на груди, одна бровь взлетела вверх в свете факелов. — Не удивятся ли ваши друзья, назови вы их этим словом?
— Почему они должны удивляться? Они считают себя моими врагами?
— А, — сказал он, — вот оно что. Но я думал, что у Миддландов нет ни друзей, ни врагов, что король Ранда не вмешивается в дела соседей.
— Видимо, вы ошибаетесь.
— Нет, не ошибаюсь. — Он пристально посмотрел на нее, но, к счастью, тень скрывала ее лицо. — Вы знаете, почему я здесь, миледи?
— Мне сказали, вы сын короля Лионида, — ответила она. — И ищете своего исчезнувшего деда. Но почему вы приехали в наш замок, не знаю. Едва ли вашего деда похитил Ранда.