Мы немного помолчали.
— Это очень грустная история, — тихо сказала я, а потом до меня дошел смысл сказанного — и ты единственная из самок?
Мили скривилась.
— Слава Темному, недавно родилась еще одна. Но она пока слишком мала.
— И как вы… размножаетесь?
— Приходится вынашивать потомство каждый год. Хоть и рождается сразу пять-семь особей, но сама понимаешь, заставляют рожать до тех пор, пока не появится самка.
Я нахмурилась и вскочила. Было обидно даже не за новоявленную сестру, а за самку в принципе.
— Уроды! Чтобы они сами рожали каждый год! Они тебя что, в плену держат? Так я тебя с собой заберу! Пусть сами себя оплодотворяют, вот же гады бесчувственные!
Мили расхохоталась.
— Ты? Меня заберешь? Да они все помешаны на моей безопасности! Трясутся надо мной днем и ночью, не отходят ни на шаг. Ни одного посольства здесь не принимают, с трудом удалось уговорить совет тебя пропустить. Вас же хотели сначала на части порвать, да я им Акменсом и Драгоном погрозилась.
— Благодарю, — серьезно кивнула я, — а почему ты за меня вступилась?
— Так ты же такое представление закатила в Драгоне! Правда, что ты правящего своими хлыстами душила, пока он договор с тобой не подписал? А потом из-под облаков войско горных василисков подняла? А здесь? Как тебе мои собратья подчиняются? Это ведь мой дар. У самцов дар очарования других рас, а у самок дар повелевать самцами…
— Так вот как они все застыли! — хлопнула я себя по лбу. — Это ты?
— Конечно, у каждой самки дар — внушать свою волю. Поэтому мы и правящие.
Мили в который раз налила нам еще вина, а я почесала затылок, усаживаясь с ней рядом.
Что-то у меня не сходится.
— Если ты можешь внушать… Значит, рожаешь по собственной воле?
— Приходится, — вздохнула вампирочка, — ответственность за размножение на мне, как понимаешь, как на самке и как на даркире.
— Понимаю, — закивала я, — даркире на многое приходится идти ради собственного народа.
— Вот, — икнула Мили, — я знала, что ты меня поймешь. Я поэтому и настояла, чтобы тебя пропустили. Во-первых, ты тоже самка и даркира, во-вторых, ты так и не рассказала, каким образом управляешь вампирами, в-третьих, ты единственная, кто осмелился сунуться на наши земли!
И вампирочка захихикала, я улыбнулась тоже.
— Мои воины считают меня слабоумной.
— Открою тебе секрет, тебя теперь все такой считают! — рассмеялась Мили. — Только сумасшедший или самоубийца может сунуться к нам. Ты же понимаешь, что здесь и останешься?
Я хмыкнула и сосредоточилась на ее руках.
Тонкие белые ручки вампирши безвольно повисли по бокам. Рубиновые глаза округлились.
— Ого, а я умею управлять только самцами. А тебе, значит, подвластны оба пола?
Я отпустила кровь Мили.
— У тебя внушение, я так понимаю, это ментальный дар…
— Верно, а у тебя что — не так?
— Нет, откуда? — удивилась я. — Я же не вампир, а озерная василиска, — пьяно растянула слова.
Мили нахмурилась и замолчала, подумав с минуту, она округлила глаза и зашептала:
— Ты что, кровью управляешь?
Я кивнула, хихикая.
— Да не может быть! — икнула Мили, пытаясь подняться на ноги, — а ну-ка пошли со мной, Кэсси.
Я тоже попыталась встать на ноги, но крепленое вино если голову и оставляло более-менее ясной, то тело делало мягким и чужим.
Я икала, падала, упорно пытаясь подняться. Когда это встать на ноги стало так сложно?
Мили, сама не лучше, икнула, выругалась и взмахнула крыльями. Подхватив меня под руки, вампирочка зигзагами полетела к выходу. А в небе зигзаги превратились и в мертвые петли, и в свободное падение, и в новый вид летания — кувырком. Но, как это не удивительно, боялась я намного меньше и даже радостно созерцала стремительно приближающуюся землю и отвесные скалы.
Допилась.
Каким-то чудом мы все же долетели до следующей скалы и приземлились у основания.
Нетвердой походкой Мили увлекла меня вовнутрь.
— Я тебе сейчас человечков своих покажу.
— Это те, которые в клетках?
Мили рассмеялась.