Приятель, схватившись за голову и зажмурив глаза, облокотился о руку подбежавшего Бриара. Тот, проявляя чудеса такта, нашел в себе силы промолчать и только с надеждой смотрел, как я кинулась щупать пульс градоначальника. К сожалению, помогать уже было некому.
Засучив от негодования рукава, я резко повернулась к притихшим ребятам и прорычала:
— Поздравляю вас, господа! Пароля мы не знаем, стража уже ломиться сюда. Не подскажете, что нам теперь делать? А, Дилан?
— Похоже, госпожа Алексия, вам придется все-таки продемонстрировать свои таланты…
— Ну да, разумеется, — с улыбкой ответила я и нависла над пареньком, болтавшим всякие глупости, — раздвигать стены посреди города. Может я и обещала тебя защищать, но, сколько людей должно при этом погибнуть, лишь бы ты спас свою шкуру? Я конечно много ошибок совершила за свою жизнь, но подвергать невинных людей опасности не буду!!
— Алекс, Бриар, не стоит, — хмуро отозвался оживший Веснушка, — я успел увидеть пароль. Собственно, это все, что я успел увидеть. Не понимаю, что могло пойти не так?!
Подозрительно смерив потухшего друга тяжелым взглядом, я повернулась обратно к бургомистру. Труп уже начал терять очертания ауры, свойственной только живым людям, но и того, что я успела увидеть, мне хватило, чтобы понять: Дилан тут не при чем.
— Дорогой мой рыжий друг, глаза-то разуй. На нем стоит сильный ментальный блок. Так что будем считать, что это не ты его убил, а чужая нагрузка. Стоило тебе только ковырнуть защиту, она сама тут же его и убила. Теперь мне и вправду хочется узнать, кто ему платил деньги, и какую еще работу он выполнял для своего хозяина.
Бриар, все это время напряженно прислушивающийся к возне за дверью, которую мы чудом успели запереть, удивленно протянул:
— Но вы же сами говорили, что мандебурцам это выгодно…
— Они не имеют способностей к ментальной магии, а с магами принципиально не сотрудничают. Тем более, чтобы поставить блок такого уровня, нужно обладать не малым мастерством и знаниями, а таких можно по пальцам пересчитать…
— Алекс, — Дилан ухватил меня за руки и развернул к дверям, по которым стража молотила чем-то тяжелым практически без остановки, выкрикивая при этом весьма недвусмысленные вещи, что нас ждет, когда до нас доберутся.
— Еще пару минут и даже эти толстенные двери не выдержат столь ярого энтузиазма этих парней…
— Уберите стол и ковры с пола, живее! Надо, чтобы руны было видно и круги перехода ни чем не закрывало!
Быстро сориентировавшись и раздав указания, я сама встала в центр трех вложенных из цветных камней друг в друга кругов. Стараясь не обращать на шум никакого внимания, я попыталась сосредоточиться на себе и своей внутренней сути. Без полной отрешенности от действительности и концентрации сознания ничего не получиться.
Через некоторое время по рукам и ногам потекло знакомое приятное тепло, я стала различать потоки силы, идущие от меня, даже не раскрывая глаз. Руны, выбитые прямо в полу вспыхнули, требуя от меня ещё больше энергии и ластясь, как котенок выпрашивающий молоко. Как же долго не пользовались этим порталом перехода, если он пьет из меня, словно я бездонный колодец?
Ко мне припали Дилан с Бриаром, стараясь не нарушить мое общение с силой и при этом отдавая свою. Пусть они делились не умело, зато искренне и не боялись, что я возьму, больше чем требуется и иссушу их, оставив только безжизненную оболочку. Это дорогого стоило. Смелость и самоотдачу я всегда умела ценить. От трех кругов пошел невыносимый белый свет. Еле сумев разлепить ссохшиеся губы, я прошептала:
— Дилан, скорее, пароль…
— Primus inter pares!
Вдруг все пропало. Я перестала видеть, слышать, осязать. Мир закрутился вокруг меня, а я стояла посреди огромного океана, который накрывал с головой, и была не в силах пошевелиться. Резко закончился воздух, но чувства отчаяния, как и мыслей, почему-то не было. Потом я так же резко и неожиданно прозрела, но ничего не увидела вокруг себя, словно сознание жило отдельно от тела. А потом исчез и сам разум.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Я точно знала, что сплю. Правда и во сне чувствовалось, как сильно затекло все тело, но слушаться и подниматься, чтобы хоть немного размять конечности, оно не хотело. Вокруг притаилась полнейшая темнота или это я просто ничего не видела. Все это опять же, приходило мне в голову только на уровне смутных ощущений. И эти самые ощущения говорили, что я здесь сейчас не одна.
С трудом разлепив ссохшиеся губы, я проскрипела:
— Кто здесь?
— Ну и в глубокий же обморок ты угодила, еле к тебе достучался, — раздался смутный голос прямо в моей голове, — видимо, здорово досталось.
— Ну, достучался, молодец, а дальше то что? — не слишком доброжелательно отозвалась я, чувствуя, что ещё немного и голова просто лопнет от боли.
Что произошло, хоть убейте, вспомнить я не могла, что-то держало и не давало сознанию переключиться на произошедшие события.
— Не напрягайся, пока я решил тебя проведать, ты находишься вне собственного сознания, — сочувственно отозвался голос.
Где я могла его слышать? Не помню.
— И хорошо, что не помнишь, а то думаю, от стыда бы сейчас мучилась сильнее, чем от головной боли.
— Это ещё почему? — насторожилась я.
Когда и где я уже успела натворить дел?
— Потому что совсем недавно ты мне обеспечила примерно такие же ощущения, которые испытываешь сейчас сама, — ехидно отозвался невидимка, и тут я вспомнила, откуда могла помнить его.
Рогнар! Клейменный раб из трактира! Жив, слава богам…
— От этого ещё никто не умирал, — согласился он, — но в первые минуты очень хотелось.
— Я рада, что с тобой все в порядке, — осторожно подбирая слова, проговорила я, — но ко мне ты зачем пробился в сознание? А главное как, не многие владеют подобными техниками.
— А я очень самодостаточная и развитая личность, — позволил он себе маленькое бахвальство, — но речь сейчас не об этом, через минуту ты уже придешь в себя, да и друзья твои начали волноваться… Я хотел сказать тебе, что не надо лезть в это дело. Оставь мальчишку в покое, мне бы не хотелось становиться тебе врагом.
— Ну, после того, как окончился гам совместный вечер, мы расстались точно не друзьями, — хмыкнула я, уходя от прямого ответа.
Рогнар это понял, так же как и то, что бесполезно настаивать на своей правоте, когда я уже все для себя решила.
— Ты взрослая девочка, а я тебя предупредил. Я буду надеяться, что тогда мы вообще не встретимся. Не хотелось бы делать тебе больно, слишком вкусно ты пахнешь.
Даже в темноте, ничего не видя вокруг себя, я почувствовала, как предательский жар ползет по щекам. Дыхание сбилось моментально, стоило вспомнить крепкий торс мужчины, и с каким желанием я бросилась к нему в объятия, стремясь ощутить его естество внутри себя.
— Птичка, — удивленно отозвался Рогнар, — ты заводишь даже на расстоянии, невероятная женщина.
Конечно, я ничего не видела, но вполне ощущала свои руки и ноги, хотя до этого мне показалось, что их просто нет. Но важно не это, а то, что рядом с собой я почувствовала знакомое тепло оборотня. Облизнув сухие губы, я сделала усилие над собой и, развернувшись, уперлась руками в какую-то стену. Подчиняясь внутреннему желанию отомстить ему за свою бессонницу, я оттопырила зад и раздвинула ноги. Не возможно не почувствовать, каким тяжелым возбуждающим взглядом наградил меня Рогнар. Я могла даже назвать, как часто бился его пульс.
Тень, энергия или сила мысли Рогнара, шагнула ко мне, покровительственно обняла за талию и с силой прижала к себе. Затылок щекотало горячее дыхание разошедшегося мужчины, руки, сильные, уверенные, надежные пошли хаотично блуждать по телу. Прикусив мочку уха, он ласкает языком и поцелуями шею, но мне этого мало, я хочу большего. Рогнар словно нарочно дразнит меня, играя, то попеременно проводя по изгибу спины своим восставшим естеством, то теребя между ног, пока там не становиться влажно и я не начинаю стонать. Это было наваждением, остановиться перед которым не смог бы никто, а я просто не хотела.