— Я могу рассчитывать, что этот разговор останется между нами?
— Ты должен был уже догадаться, что я не болтлива.
— Это ещё одна немало важная причина, почему я решил поделиться с тобой информацией.
Уже почти открыв двери, он обернулся и подмигнул:
— Кстати, о работе… А ты подала мне весьма хорошую идею, ее стоит обдумать. Что скажешь?
Насторожившись, что сейчас снова услышу какую-нибудь гадость в свой адрес, я буркнула:
— Я же тебе сказала один раз, на тебя работать не буду.
— Очень жаль, я бы взял тебя своей личной портной и мог бы даже платить зарплату. Ты подумай, не отказывайся так сразу, времена-то нынче тяжелые.
Весело выдав это предложение, он, напевая себе под нос какую-то скабрёзную песенку, чинно удалился из комнат. Едва за ним закрылась дверь, я, схватившись за голову, плавно сползла на пол. Под моим весом кровать жалобно скрипнула, но героически устояла.
В одном Бертольд был прав, скоро начнется война… Но не просто зачистка среди мятежников, а полномасштабная война в крупном регионе, которая рискует перекинуться и на другие земли. Чего добиваются двуликие, методично дразня короля Артанейна и расшатывая ситуацию? Сначала я и правда поверила в то, что им позарез нужны рудники и золото, но они могли подкупить самого герцога или того, кто остался бы там править. Они умеют торговаться, им удалось бы легко добиться нужного результата без особых затрат и скупать все по дешевке. Его Величество не обратил бы на это внимания, он вообще плохо помнил, что у него есть Приграничье, пока не начались эти самые мятежи. Нет. Здесь ситуация накаляется намеренно и надо что-то срочно делать, чтобы не началась война. Иначе черта с два я смогу попасть в родовой замок Бриара. Вернее попасть то я в него попаду в любом случае, но вот что со мной будет потом?
Меня мучали сплошные вопросы. Зачем мандебургцам война, зачем так упорно преследовать не то, что нас всех, но именно меня? А в то, что я теперь одна из центральных фигур, сомневаться не приходилось. Еще и эта странная магическая поддержка оборотней. Кто так постарался? Сплошные вопросы. Вигон… Как удачно и главное вовремя он нашел нас и совсем этому не удивился, а значит прекрасно знал куда направляться. И он определенно знал, что мы не станем бежать, потому что некуда.
Сдается мне, что если кто и знает ответы на хотя бы часть моих вопросов, так это именно он. По крайней мере, они с его начальником не скрывали, на кого работают и что им за это хорошо платят. Наверняка он так же в курсе, откуда у двуликих появились антимагические обручи. Ох, чтобы я сейчас только не отдала, чтобы узнать, кто же сливает ему всю информацию о нас. И почему именно моя персона так кого-то раздражает…
— Одни вопросительные знаки, а ответа ни одного…
Ладно, дождусь удобного случая и разберусь с Вигоном, он мне многое должен. А так, скоро начнется заседание, мне необходимо сразу же поставить всех на место, чтоб даже мысли у них не возникло, кто в доме хозяин. После моего выступления вопросы клеветы помощника бургомистра отпадет сам собой, даже особо доказывать ничего не придется. Потом надо поговорить с Мидхиром, он должен помочь мне выторговать у королей жизнь для Бриара, иначе все может сильно усложниться. Да и что пытаться скрыть что-то за маской цинизма, когда на самом деле я уже привыкла к мальчишке и не представляю, как его место на троне может занять кто-то другой. На кону стоит очень многое и если правильно расставить фигуры на этой шахматной доске, то в придачу к книге, я смогу получить ещё и крепость Конуэй, колыбель моего народа. Раньше я и мечтать об этом не могла.
Только… Придется идти на шаги, на которые ещё недавно бы я ни за что не решилась. Я согласна с Серебряным Королем, мне необходимо выйти в свет и отбросить все, что не связывает меня с настоящей жизнью. Конечно, принимать ответственность за собственную жизнь гораздо сложнее, чем кого-то спасать. Но кто, если не мы…
Придется очень много вспомнить и решить для самой себя, кто моя семья и кто я сама. И еще, одной мне не справиться, придется просить помощи. А дед гордый, даже наверно больше, чем я… Я просто больше живу эмоциями, чем чувством упрямства. Молодость приносит в жизнь не только ощущение остроты жизни, но дурость, состоящую из горячей крови и кучи пока что не реализованных амбиций. Однажды моя не контролируемая жажда в желании доказать всем и вся, что я сама могу решать и строить свою судьбу, чуть не испортила мне жизнь. Но сейчас не время для самобичевания и прочих переживаний. Прошло очень много лет, как я ушла из дома и не давала о себе знать, а дед не делал попытки узнать, жива ли я. У людей сменилось несколько поколений, они многое сумели воплотить в жизнь, а у меня появилось ощущение, что все это время я стояла на месте. Наверное, сейчас возможность переговорить с дедом, добиться того, чтобы хоть раз, но он выслушал меня, важнее всего остального. Когда я шла в тот злополучный трактир в Родении, конечно же, предчувствовала эпоху перемен, но даже не думала, что стану свидетелем и непосредственным участником предвоенных действий… Кто бы мог подумать. Нарваться именно на то, отчего когда-то и сбежала. Задумавшись о перипетиях жизни, я не сразу поняла, что кто-то деликатно, но настойчиво стучит в дверь.
— Да, да, войдите.
Почему-то никто не стал, зато из-за двери напыщенным тоном сообщили, что меня и моих сопровождающих уже ждут на Совете. Надо ли говорить, что я тут же спохватилась и принялась торопливо натягивать на себя только-только перешитое и кое-как украшенное платье.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Может мне и правда можно расслабиться и больше никуда не лезть, а на жизнь зарабатывать, обшивая его милость Бертольда фон Клауса? Впечатление жадного человека он, слава богам, не производит и в черном теле держать не станет. Авось с голода и не помру. По крайней мере, руки у меня растут, откуда надо: всего за несколько часов сотворить нечто, очень похожее на шедевр сможет не каждая известная портниха. Старое, рассыпающееся прямо на глазах платье, обшитое тканью из бордовых штор, сейчас уже не напоминало наряд для выхода на огород.
Еще утром из зеркала на меня смотрела замученная исхудавшая женщина неопределенного возраста. Конечно, за полдня чуда с возрастом не произошло, по мне по прежнему трудно было определить, к какой категории меня относить: у нее еще все впереди или пора списывать в категорию тех, кому сильно «за». Но сейчас я хотя бы не была похожа на каторжанку, которая не вылезает из каменоломен.
Облачившись в бордовое платье, слегка разбавленное желтыми шелковыми вставками с первоначального варианта, мой внешний вид кардинально поменялся. Относительно простой крой выгодно подчеркивал плавные линии фигуры. Завышенная талия делала меня женственнее, а ниспадающие от нее вниз мягкие складки, уходили в едва заметные, витиеватые узоры. Руки, плечи и шея оставались открытыми так, что всем будут видны мои родовые знаки, которые сейчас в силу моего волнения приобрели темно-вишневый, почти черный оттенок. От юбки шел небольшой шлейф из тончайшей прозрачной ткани, на которую я с ювелирной точностью и любовью к методичной работе, нашила переливающуюся проволочную основу с крошечными стеклянными бусинами. Создавалось впечатление, что перед самым рассветом я вышла в сад и босиком прошлась по ковру из цветов, собирая миллионы бриллиантовых росинок.
Тщательно создаваемый образ гармонично добавляли огненные волосы, доставшиеся мне от отца, а ему от деда. Вообще у драконов была такая особенность: наша внешность напрямую зависела от свойства крови, так что с волосами и цветом глаз мне еще повезло. А то я успела насмотреться на такие неповторимые сочетания, что иногда казалось, лучше вообще не видеть, так нелепо это смотрится. Тщательно расчесав густую шевелюру, мудрить что-то с прической уже не стала. Ведь настоящая красота не нуждается в лишних украшениях? А волосы, тяжелой волной упав на спину и практически полностью скрыв ее, лишь беагаев подчеркивали необычный наряд.