Он был рядом с Меламедом последние три года, с утра до вечера и с вечера до утра, если в том возникала необходимость. Генерал, прекрасно знавший его родителей, относился к Адаму если не как к сыну, то уж точно, как к любимому племяннику. Тат-алуф выступал не только как начальник, но и как воспитатель и покровитель, наплевав на возможные пересуды о чрезмерном содействии сыну бывшего армейского врача, с которым служил давным-давно. И Адам Герц, блестящий молодой пилот, в силу своих душевных особенностей привязался к генералу, как привязывается щенок хорошей охотничьей собаки к вырастившему его хозяину — навсегда. Правда, с боевыми дежурствами пришлось попрощаться, зато теперь Герц имел возможность летать на технике, проходившей испытания на секретном объекте ЦАХАЛа к югу от Беэр-Шевы, в самом сердце пустыни Негев. Адъютант генерала, блестящий специалист — перед ним открывалась превосходная карьера! Но сегодня… Он помнил слова тат-алуфа перед тем, как Меламед (арестованный? задержанный?) исчез в чреве черного, как воронье перо, «Кадиллака» Министерства обороны. Помнил его рукопожатие.
У капитана Герца был колоссальный недостаток, с которым нигде и никогда нельзя взлететь на самый верх служебной лестницы по головокружительной траектории — он не умел предавать вообще, а друзей — в частности. Даже когда это грозило ему крупными неприятностями.
На КПП его остановила девушка-сержант, миниатюрная до такой степени, что казалось, тряхни она головой — и каска съедет на нос, но за малышкой возвышались два амбала из караульной роты — широкоплечие и метра под два ростом, так что мини-сержант могла вполне чувствовать себя в безопасности.
В отдалении за воротами виднелись раскрашенные в цвета пустыни колбасы ангаров, полетная вышка, ложка РЛС. На первый взгляд — обычный военный аэродром, если не знать, что между наземными строениями тянется цепочка подземных ангаров, в которых дремлют, ожидая полетных часов, испытательные образцы летной техники: вертолеты, штурмовики и истребители, пока еще не стоящие на вооружении ВВС — личное хозяйство тат-алуфа Меламеда.
Отсалютовав бдительному сержанту, капитан Герц направил свой джип к стоящему справа зданию технических служб.
Хоть солнце спешило к закату, сухой воздух Негева все еще дрожал, словно перед капитаном открывался не привычный вид аэродромных строений, а причудливый мираж. Разогретые камни излучали такой жар, что воздух морщился и плыл, как будто все вокруг замотали в пленку для бутербродов.
Внутри помещения было значительно прохладнее.
Адам кивнул караульному, сидящему в стеклянном бронированном тамбуре у дверей, услышал, как щелкнул, открываясь, механизм турникета, и шагнул вовнутрь.
С каждой минутой сомнений становилось меньше, хотя ничего необратимого все еще не произошло, и Адам мог остановиться в любую минуту. Просто остановиться, повернуться, сунуть руки в карманы и уйти. В конце концов, разве имеет право тат-алуф просить адъютанта о таком? Нет!
— Полетать собрался?
Герц оглянулся.
В дверях в раздевалку стоял старый приятель по летной школе — Ури Шахав, все еще в летном комбинезоне и с гермошлемом, на котором был изображен его позывной — чайка. А какой еще позывной можно получить при такой фамилии[160]?
— Да, выдалась свободная минута… Привет, Ури!
— Привет!
С выдавшейся свободной минутой Адам переборщил — вылеты совершались точно по графику. В такой маленькой стране, как Израиль, где при полете с севера на юг опоздание с разворотом на пять секунд при скорости в полтора Маха может вызвать международный конфликт, а расстояние между западной и восточной границей истребитель покрывает быстрее, чем пилот чихнет, особенно вольно не полетаешь — нужна точность во всем. Правда, самолет, который наметил себе капитан Герц для исполнения просьбы шефа, был не совсем обычным, на нем необязательно было прорезать пространство со скоростью звука. В подземном ангаре (метрах в ста пятидесяти от раздевалки, если считать не по галерее, а напрямую) дремал один из первых образцов F-35I, прошедший начальную ступень модификации для продажи Израилю — уже перевооруженный, с измененными системами ведения огня. Именно его последние полтора месяца осваивал Адам. Машина была хороша (Герц получал настоящее удовольствие от пилотирования самолета), но, что самое главное, на F-35I был оформлен полетный план на несколько недель по свободному графику: на этом строился расчет капитана.