И это все отработанная схема действовавшая годами. Самая граница. Тут вообще все должно быть идеально, а на деле вот такая дичь и жесть. Что, КГБ этого не знало? Как-то сомнительно, что вообще ни одна из жертв такого беспредела не написала заявление… А если и так, то где все эти стукачи? Где их «сигналы»?
Как это вообще возможно все было? Как надо морально пасть, чтобы творить подобные мерзости⁈
Кто при этом даст гарантии, что подобное происходило только лишь в Кушке? Ведь и в Термезе имелся пересыльный пункт… и еще в нескольких местах.
А ведь еще и похищения были с продажей в Афганистан или местным баям.
«Я этого все так не оставлю… — поклялся себе Киборгин. — Как только появится возможность — найду и всех изничтожу как бешеных собак, как тех, кто организовал и прикрывал, так и тех, кто пользовался услугами этих ублюдков в погонах, ибо ни те, ни другие уже не люди, а — нелюди…»
Оставалось только надеяться, что на данный момент эта схема пока не работает…
Но вообще знание о том, что в Союзе было возможно такое непотребство, за которое так никто и не понес наказание, в свое время окончательно убило в Анатолии всякое уважение к СССР, как к государству, которое несмотря на весь свой огромный репрессивный аппарат не смог пресечь подобные явления.
«И какой скот вообще придумал посылать „за речку“ молодых женщин? — недоумевал он. — Нужен гражданский персонал? Ну так пошлите женщин в районе пятидесяти лет. Мало что ли желающих подзаработать среди них найдется?»
Анатолий подосадовал, что не осветил этот момент маршалу Соколову. Увы, выпало из головы.
«Впрочем наверное еще можно все исправить…» — мелькнула мысль.
— Вот же гадство… — с досадой сплюнул генерал-майор и с силой провел по лицу ладонью. — На губу эту падаль…
— Товарищ капитан, у вас спина вся в крови и рука! — заметила одна из девушек.
— Так ты ранен⁈ Давай к медикам!
Кстати сказать, лишь каким-то чудом обошлось без смертей и серьезных ранений. Самому Анатолию лишь слегка вспороло кожу на спине и руке, хоть и пришлось накладывать швы, да еще две девушки получили по пуле, одна в бедро, а вторая в ногу ниже колена.
Глава 3
7
— Не понимаю, на что он вообще рассчитывал?..
Громов только покачал головой.
Весь следующий день по факту был посвящен делу хренова подполковника Хренова. Провели очные ставки, исписали еще кучу бумаг. Этот полковой замполит пытался свести все к ревности, дескать отбил девушку, его самого избил при этом и все такое, но заявление Жанны, а потом еще одной девушки ранее подвергшейся насилию с его стороны поставили на сей отмазке жирный крест и подполковник замолчал, но собственно его слова никому не были нужны, маховик репрессивной машины закрутился и обвиняемому уже было не соскочить и грозил ему расстрел.
— Ну завалил бы он тебя и что? Чем он думал?.. Так бы просто разжаловали и выгнали из армии без лишнего шума, а теперь…
— Люди подобного типа, да еще под алкогольными парами в состоянии измененного сознания не думают, они действуют, товарищ генерал. Сначала пырнут ножом или рубанут топором своего собутыльника, и только протрезвев начинают что-то соображать. Вот и Хренов из подобного стада агрессивных приматов. Как по мне, людей надо проверять вот таким образом и тех, кто агрессивен в состоянии опьянения вообще в армию не брать…
— Ладно, хрен с этим Хреновым… — раздраженно махнул рукой комдив. — Я тебя чего вызвал-то… Как ты знаешь, командир батальона — майорская должность вообще-то…
«А командир штрафного батальона — полковничья», — мысленно улыбнулся Киборгин.
— … А ты у нас до сих пор комсомолец. Так что, чтобы через полгода получить новое звание, тебе надо вступить в партию.
— Нет проблем, товарищ генерал-майор. Заявление хоть сейчас могу написать.
— Ну а я дам рекомендацию… и еще пара человек найдется для этого дела, — кивнул Громов. — Давай, пиши…
Комдив протянул бумагу и ручку Анатолию и тот быстро накидал текст заявления.
— И еще один момент… — несколько замялся Громов. — Обдумал я ситуацию с Ага-ханом… в общем мысль мне понравилась, осталось только дело за письмом.
— А в чем проблема, товарищ генерал?
— В том, что доверить его написать некому. Английский ни я, ни ты не знаем… можно конечно со словарем что-то попытаться изобразить, но получится из серия моя-твоя, а к людям написавшим подобный опус никто серьезно не отнесется.
Анатолий невольно хохотнул представив себе такое письмо.
— С другими языками та же ерунда…
— Все равно не вижу проблемы, товарищ генерал.