— Но Доминик его не убивал.
— Это я уже слышал. Это я допускаю. Кто убил? Доминик что-то говорил. Вы беседовали с ним. Что вам рассказал сын?
Тони развел руками, выпятил губы, как будто готовясь заплакать.
— Ничего не сказал, кэп. Ничего. — Марателли покачал головой. — Уж я его донимал, допекал, умолял. Но он только твердил, что он не убивал Барджо, крестом Господним клялся и распятие целовал. Кэп, клянусь, это правда, я знаю сына.
МакБрайд вытащил одну руку из кармана, поскреб подбородок, спрятал руку обратно. Щеки его слегка порозовели, в голосе, когда он снова открыл рот, чувствовалась напряженность.
— Хорошо. Он был в вашем доме. Когда он покинул дом?
— Когда начался пожар. Я слышал, как он вскрикнул в соседней комнате, но, когда я туда вбежал, его уже не было. Он удрал. И где он теперь?
— Мне тоже хотелось бы это узнать. Я понял, что он был в доме, когда зашел после пожара. Понял, что сбежал он впопыхах. Рубашка, смокинг на вешалке… Иные следы присутствия… И следы бегства.
— Да-да. Он сбежал, потому что боялся.
— Понимаю.
— А теперь…
— Его жизнь, — перебил МакБрайд, — гроша ломаного не стоит, если Чибби и компания выйдут на его след. Они боятся утечки информации. Потому и ваш дом пострадал.
Тони принялся раскачиваться:
— Боже мой, если бы я знал, где он, я бы вам сказал, кэп. Я не хочу потерять сына. Если бы я только знал, где он!
— Куда вы теперь направитесь?
— В отель. Скорее всего, в «Максим».
— О'кей. Но помните: если Доминик выйдет на вас, сразу же сообщите мне. Для него сейчас единственное безопасное место — тюрьма.
— Тюрьма! — ужаснулся Тони.
— Тюрьма. И не надо драматизировать. Там у нас очень приличная обстановка. Дайте мне знать, когда переедете в «Максим».
— Да-да… Капитан, ведь мы с вами друзья, да?
— Разумеется, Тони, разумеется, друзья.
— Спасибо, кэп. Спасибо. Ох, моя бедная жена…
— Ну, распуская нюни, вы ей не поможете. Возьмите себя в руки, черт побери! Побрейтесь. И беритесь за дела!
Он хлопнул Тони по спине и направился к выходу.
Когда МакБрайд вернулся в свой кабинет, Мориарти и Коэн пытались сыграть партию в «Мичиган». Они взглянули на вошедшего и снова углубились в карты.
МакБрайд избавился от пальто, подошел к играющим, присел рядом:
— Сдайте и мне, что ли.
— Как дела? — поинтересовался Коэн.
— Да никак. По-всякому. Тони ни хрена не знает. Что Доминик был дома — признался. И что смылся с началом пожара — тоже подтвердил.
— А насчет…
— Ничего.
— А если Тони врет? — спросил Мориарти.
— Не думаю.
— Уверен?
— Пожалуй. Не вижу я его вранья.
— Доверчив ты становишься, капитан.
— Дело не в этом. Тони — честный парень и играет по-честному.
— Почему тогда он не сказал, что парень вернулся домой?
МакБрайд вгляделся в свои карты.
— У тебя когда-нибудь были дети?
— Насколько мне известно, нет.
Капитан двинул четыре фишки на даму.
— Если б были, ты бы не спрашивал.
— Ну-ну, — вздохнул Мориарти.
— Думайте, что хотите, — небрежно сказал МакБрайд. — Травите меня вместе с продажной прессой. Если бы я все принимал всерьез, я б давно в реку сиганул с горя. Но вы все для меня просто мелкие вонючки.
— Ну, кэп! — расхохотался Мориарти.
— И слушайте-ка, — продолжил МакБрайд, посерьезнев. — Надо раздобыть этого Доминика. Он рыщет где-то в одиночку. Даже до тебя, Мори, может дойти без разъяснений, что после того, как парень оставил стаю Чибби и сбежал домой, он подвергается опасности. Назад в банду ему пути нет. Так, Мори? Понимаешь?
— Кушай, Мори, кушай, — усмехнулся Коэн.
— Нам нужен Доминик, но он и Чибби нужен. Так что нужно добраться до него первыми, до того, как его пригвоздят бандюги. Что-то он знает, и они от этого знатока хотели б избавиться.
— Во всяком случае, это убивает идею Кеннеди, что Доминик ухлопал Барджо. Я считаю, что его эта жаба заколола.
— Эй, это я первый решил, что баба ножиком ширяла, — ревниво вскинулся Коэн.
— Ладно, ладно, ты самый умный.
— Моя идея, возможно, не без недостатков, — донесся от двери новый голос, и в кабинет вошел Кеннеди. — Но если убийца — милая леди, то с чего Чиббарро так резво постарался убрать подальше свою особу, Доминика и трех девиц?
— Неужто ты чего-то не знаешь, Кеннеди? — удивился МакБрайд. — Ты никак вопросы задаешь?
— Ладно, Мори, пусть я ошибался, определив Доминика в убийцы. Признаю свою ошибку. Но скажи, умник, с чего Чиббарро играет в прятки?