ПАПА
В глазах Бастиана потемнело. Бокал разлетелся на мелкие осколки. Белые тени застыли, как будто никогда не двигались с места, их гневный вопль перешел в тихую протяжную жалобу, потом послышался отчаянный вздох. Затем наступила тишина.
Бастиан смотрел на бумажные квадратики, смешавшиеся с осколками стекла, которые в отблесках свечи казались красными — красными, как его эмоции, его отчаяние от этой невыносимой истины. В последнюю минуту перед тем, как потерять сознание, он услышал голос существа, склонившегося над ним, точно фея из сказки — над колыбелью новорожденного. Лицо этого существа было расплывчатым белым пятном — без кожи, носа и губ, и оно повторяло раз за разом давно знакомые слова:
— Однажды случится ужасное…
Глава 57
Забрать сына и уехать… забрать сына и уехать… забрать…
ОСТАНОВИСЬ!
Одри закрыла глаза, пытаясь упокоиться. Но тщетно: больше ни одна идея не приходила ей на ум после визита в «Гектикон». После того как она увидела Жоса, входящего в здание фирмы, и после того как безуспешно попыталась найти этому приемлемое объяснение — может быть, он оказывал фирме юридические услуги или что-то в этом роде?.. — ужасная логика происходящего стала понемногу проясняться: Клеанс Рошфор прекрасно знала ситуацию Одри; Клеанс Рошфор почти открытым текстом угрожала ей; Жос был знаком с Клеанс Рошфор; Жос не любил своего сына; Жос был готов на все, чтобы навредить своей бывшей жене; Жос, или Антуан, или они оба, или кто-то еще, кто был с ними связан, наблюдал(и) за окнами ее квартиры накануне вечером, а возможно, и следил(и) за ней все последние дни… Как все эти гипотезы объединились в аксиому? Одри этого не знала, но сейчас это было неважно: так или иначе, все разрозненные события имели какой-то общий подтекст. Не в силах придумать другой выход, она после беспорядочного кружения по городу и фальшиво-бодрого сообщения, оставленного на автоответчике Ле Гаррека, все же подъехала к школе Давида. У нее не было выбора: несмотря на риск судебного преследования, она все же должна забрать сына к себе, чтобы защитить его в случае необходимости. И тем временем обдумать, что делать дальше.
Она посмотрела в зеркало заднего вида — уже в сотый раз. Никого. Хотя из-за тумана в этом не было полной уверенности…
Проклиная себя за неодолимый страх, с которым ей никак не удавалось справиться, Одри вышла из машины и направилась к портику, окрашенному в жизнерадостный голубой цвет, по верху которого шла надпись: «Начальная школа „Под крылом ангела“». Войдя, Одри ощутила укол в сердце из-за того, что не смогла проводить сюда Давида на его первое занятие в Лавилль-Сен-Жур и даже ни разу не переступала порог вестибюля, вдоль одной стены которого стояли разноцветные шкафчики, а на остальных висели детские рисунки.
Одри стала искать кабинет директора, одновременно пытаясь выровнять учащенное дыхание и хоть немного унять панику, заглушающую любые доводы разума. Оказавшись перед дверью приемной, она глубоко вздохнула, перед тем как войти, а затем, стараясь улыбаться как можно более непринужденно, спокойным голосом объяснила секретарше, что некое неотложное семейное дело требует того, чтобы она забрала Давида с собой, как только кончится текущий урок. Секретарша выслушала ее с вежливой улыбкой, приличествующей обстоятельствам, однако во взгляде ее промелькнуло нечто похожее на недоверие. В конце концов она направила Одри к директору.
Им оказался толстяк с поросячьими глазками, в которых не было ни малейшей приветливости; директор школы сидел за столом, абсолютно не соответствующим его габаритам. Он как-то не очень вписывался в комнату, где все, казалось, было призвано вызывать родительское умиление: здесь, как и в вестибюле, на стенах висели детские рисунки, яркие постеры, костюмы для недавно закончившегося Хеллоуина, а на стеллажах теснились всевозможные детские поделки. Контраст между кабинетом и его владельцем был настолько разителен, что вызвал у Одри почти болезненное ощущение. Она села, тщетно пытаясь преодолеть дискомфорт.
— Могу я узнать, какие обстоятельства побуждают вас забрать Давида с уроков? — спросил директор школы, когда Одри коротко повторила ему все, что уже сказала секретарше.