Если это Бернар, то ничего страшного. Хотя сейчас Сезару не хотелось доставлять удовольствие кому бы то ни было, кроме самого себя (и это удовольствие было таким сильным и острым, что он был почти уверен: никто и никогда не испытывал ничего подобного).
— Ты здесь, не правда ли?
Сезар оцепенел. Сердце у него замерло. Он почувствовал, как его мошонка сжимается, и испытал сильнейшее желание помочиться.
Это был не голос Бернара. Чей-то другой, незнакомый. Глубокий и очень спокойный — голос человека, абсолютно в себе уверенного.
— Я знаю, что ты здесь… можешь даже не открывать.
Как человек может говорить почти шепотом и в то же время так повелительно? Сезар отчетливо слышал каждое слово, как будто оно звучало прямо у него в мозгу.
Даже кошка под его рукой перестала двигаться. Сезар ощущал лишь стук сердца животного под свалявшейся шерстью.
— Хорошо, правда же?..
Бум… бум…
Нет, это стучало не кошачье, а его собственное сердце. Перед глазами плавали красные круги, мешая различать окружающие предметы. Все эмоции смешались: ужас, паника, страх разоблачения… Попался… родители… тюрьма…
— Не бойся… Я знаю, как это хорошо… Кто на сей раз? Собака? Кошка?
Бум… бум…
— Тебе не нужно открывать дверь… В любом случае я войду, если захочу…
Бум… бум…
— …но ты должен меня выслушать.
Мягкость голоса не делала тон менее повелительным. Это был приказ. Не допускающий возражений.
— Мы нуждаемся в тебе.
И Сезар начал слушать. Прошла минута… две… десять… Казалось, он онемел. Одна рука застыла на теле кошки, другая, со шприцем, — в двадцати сантиметрах от ее головы. Он слушал и слушал.
И когда голос произнес последние слова: «…случится ужасное, и уже ничто не будет так, как прежде… ни для тебя, ни для остальных…» — Сезар уже понимал, что перед ним распахивается новый мир и что его жизнь отныне будет волшебной сказкой.
Часть II
Туман
Глава 25
На похороны Одиль Ле Гаррек пришло совсем немного людей, и Бертеги машинально отметил это в памяти. Он наблюдал за церемонией издалека. Примерно двадцать человек стояли вокруг могилы и слушали священника — их темные силуэты выделялись на фоне блеклого тумана, впрочем, не такого густого, как в последние дни. В остальном этот осенний день был вполне типичным для Лавилля. На кладбище, под кронами огромных столетних деревьев, царила тишина.
Несмотря на расстояние и не слишком хорошую видимость, Бертеги узнал Николя Ле Гаррека, Сюзи Блэр, горничную… Комиссару показалось, что он узнал сестру жертвы, в черном платке, — хотя он до сих пор не был уверен, что Одиль Ле Гаррек именно «жертва» в законном смысле этого слова. Другие лица были ему неизвестны. Его мимолетное внимание привлекла лишь женщина с ярко-рыжими волосами, поскольку их цвет при данных обстоятельствах выглядел почти неприличным.
Именно для того, чтобы встретиться с сестрой покойной, Бертеги сюда и пришел. Сюзи Блэр отыскала для него ее имя и адрес, и Бертеги позвонил ей два дня назад. По холодному тону собеседницы, мадам Софи Меришон, он догадался, что отношения у сестер были не самые лучшие. Впрочем, мадам Меришон не выразила никаких эмоций, даже удивления, когда он предложил ей встретиться для небольшого разговора, лишь сказала: «Я буду на похоронах, но надолго не задержусь. Мы можем встретиться сразу после церемонии, если хотите. До моего поезда еще будет некоторое время…» И положила трубку. Ни слова об обстоятельствах смерти. Ни малейшего подозрения относительно того, что полицейское расследование выходит за рамки обычной процедуры следствия.
Но выходило ли оно и впрямь за эти рамки?.. Пожалуй, что и нет. Так же как и расследование убийства быка… Или совсем недавнего убийства в городском парке — тогда Бертеги среди ночи подняли с постели, и он до сих пор не мог забыть этого зрелища: красно-синие мигалки полиции и «скорой», пульсирующие в тумане, словно сигнальные огни самолета, совершившего аварийную посадку; пожарные лестницы, приставленные к ограде парка, чтобы снять висящее на прутьях тело, и фраза какой-то женщины в домашнем халате, стоящей в толпе зевак: «Боже мой, совсем как сын Роми Шнайдер…» И наконец, раздирающие душу вопли матери, которой слишком рано сообщили о том, что случилось…