А мы не одни? Тогда, амнистия.
Деймон
После того как буквально силой заставил себя отправить подальше от самого себя девушку, что явно нуждалась в отдыхе, Деймон с утроенным упорством занялся делами. Надо было узнать кто были те, кого он встретил на торговой улице. Нужно было вновь обсудить чертежи с архитектором. Мелкие поручения и толпа жаждущих получить аудиенцию. Только лишь слабый аромат девушки и неприятная ноющая боль в паху убеждали его, что это все не сон. Она тут. Она рядом и под присмотром. Горячая, нежная и страстная, непокорная. Прищуренные карие глаза — он вновь и вновь воскрешал в памяти их разговор. Изменчивая, настороженная как лань, почуявшая хищника. Вся в колючках, как еж. Она сама не подозревала, что хищник в их паре один и это не он. Она заманивала его в свои сети, дразнила. Общение с ней было сродни давно забытому ажиотажу при взятии особо укрепленной крепости. Неприступная, сладкая. Манит и отталкивает, играет, сама не осознавая. От этих мыслей напряжение так его и не покинуло. Он уже мечтал, как вернется в спальню… и что? А ничего. Выпьет зелье, не разбавленным.
И вновь его беседу с архитектором прервали. Эльф был явно недоволен. Но это его проблемы, такой жирный заказ с руками оторвут не только в Вечном лесу, но и голубых горах. Гномы зодчие не менее искусные, чем эльфы. Но стиль их работ более тяжелый, нет в нем возвышенности и легкости. А он хотел сделать их гнездо сказочным, что при одном только взгляде на него она захотела остаться. На побережье Лунной долины, славившемся нечистью и жемчугом. С нечестью он почти покончил. Архитектор более не заводил разговоров о своей старшей дочери, но он был уверен, что девица еще не раз попадется ему под ноги. Эльфийки становятся весьма изобретательным, когда поставили себе цель. Не будь его кровать занята его прекрасной кареглазой врединой, он бы ожидал в одну из ночей найти там эльфийскую девицу. Еще один повод не выпускать из постели Лину.
Итак… Беседу с архитектором прервали, только в этот раз это было не по плану. Рольф протиснулся из бокового прохода с крайне озадаченным выражением лица. Из-за спины эльфа он жестикулировал. Игра в шарады никогда не удавалась его оруженосцу. Поэтому пришлось свернуть работу и отсылать мастера с тем что он успел ему сказать и показать. Его мирайя дала несколько весьма дельных советов и невольно раскрыла свои предпочтения. Так что планы замка нуждались в значительной корректировке. Эльф ушел, сотрясая воздух ходящими желваками и улыбаясь на прощание так, словно его одолели газы. Деймон мысленно прибавил еще один ноль к смете.
— В чем дело? — он позволил выплеснуться своему недовольству.
— Мастер, простите меня, что отвлек вас, но это очень важно.
— Ну? — не поднимая глаз, спросил Деймон, складывая чертежи.
— Миледи, она, с ней твориться что-то странное.
— Что? — теперь уже ничего не было важнее слов пажа.
— Она спит. Но… лучше вам самим посмотреть. Лорд Мириэль послал за вами.
В башню к своей мирайе он просто взлетел, чтобы сокртить путь.
В комнате уже был Мириэль, тут же оказалась Изабелла, мирайя стального, она сидела на краю кровати с тревогой смотрела на Адалин. Девушка металась в кровати, покрытая испариной, распространяя вокруг себя легкую бордовую дымку.
— Что происходит? — он тут же потребовал отчета к эльфа, который застыл в задумчивости возле выставленных на столе бутыльков с зельями.
— Видимо твоя мирайя, Дей, забыла перед сном выпить вот это зелье и теперь ее посетил тот самый гость, о котором предупреждал наш общий знакомый. И по какой-то причине она сопротивляется видению. Что в нем происходит не могу представить, но это определенно не сладкий сон.
Тихо выругавшись, Деймон улегся рядом с девушкой, одним взглядом отогнав подальше оборотницу. Его женщина была горячей, на лице застыла маска тревоги. Он укрыл ее своим крылом и девушка стала успокаиваться. Рубиновый туман развеялся, а морщинка между бровями разгладилась. Стоило ему позвать ее, как длинные ресницы дрогнули, а губ коснулась нежная улыбка.
— Деймон, — ее голос был хриплым ото сна и очень довольным, в глазах плескалась радость.
Она потянулась к его губам за поцелуем. И он целовал ее. Как самое хрупкое, самое нежное и воздушное, самое ценное. Целовал и понимал, что во мрак все зелья, все договоры, все в бездну. Пришлось заставить себя оторваться от нее, кажется, девочка недовольна. Обиженно сопит у него на груди.
— Испугалась? — надо чем-то отвлечь ее.
— Немного, — прозвучало глухо и недовольно.
Выдержки практически не осталось, особенно после того как она завозилась в его руках, скользнув маленькими ладошками под рубашку. В этот миг он сдался. Потом, все потом… После, он будет договариваться с ней после… когда сможет трезво мыслить. А пока…. Все вон! Правда, сказал он это иначе, не так как хотел бы.
Только дверь закрылась за ними всеми, подхватив ее на руки он пошел в сторону купальни. Им обоим стоит охладиться, чтобы не спалить все вокруг и не сгореть самим.
Воздух раскалился. Нечем дышать…
Я стояла напротив него, босая рубахе и исподнем. Его глаза горели как два аквамарина. Он возвышался надо мной. Брови чуть сведены. Напряжение ощущалось во всем его теле. Алые крылья горделиво раскрыты и вскинуты вверх, демонстрируя себя во всей красе. В глазах немой вопрос.
И я уже знаю ответ на него. Надо сделать всего лишь шаг, вложить свою ладонь в его ладонь, что была протянута ко мне.
Это как прыгнуть с мостика в освежающую бездну озера в жаркий день, выпрыгнуть из самолета с парашютом, или впервые посетить американские горки. На это надо решиться. Решиться расчертить мир на до и после. Не по глупости, не под влиянием алкогольных паров или на спор. Самому решить. Преодолеть все страхи, инстинкт самосохранений, запреты и предрассудки. Освободиться от них и шагнуть в неизвестность.
Я почти готова.
Концентрация адреналина в крови приближается к той самой точке невозврата.
Растрёпанные волосы, капелька пота на виске, рубашка на выпуск, босые ступни и тяжелое дыхание мужчины передо мной. Это заставляет биться сердце иначе. Моего мужчины. Хочу я того или нет.
Поднимаю руку и касаюсь его пальцев. Лишь крохотное касание, словно тихое «да» разрезает время. Отрезая прошлое. Навсегда. Хватаясь, как за соломинку, он не теряет и доли секунды, захватывая пальцы в крепкий и надежный плен. Его кисть полностью поглощает мою, и он мягко тянет меня за собой. Прочь от мягкой кровати, главной героини моих эротических фантазий, в купальню.
Не проронив не слова. Потом, когда не останется сил. Мы поговорим, снова. Попытаемся. Охватить словами все и сразу. Но это будет потом.
Войдя в просторное помещение купальни, он магией затушил почти все факелы. Остался всего один, погружавший облицованную золотисто-песочным камнем помещение в полумрак. Превращая пространство вокруг нас в загадочный, наполненный танцем водных бликов и света факела, волшебный мир. Только для двоих.
От бассейна повеяло прохладой, заставляя зябко поежиться. До сих пор подобная власть над стихиями поражала меня. Будучи оторванным проклятием от своего дракона Деймон стал непревзойденным воином и одним из лучших в магии драконорожденным.
Повернувшись ко мне лицом, он, спрятав крылья стянул свою рубашку, которая растеклась шелковой лужицей у ног. Туда же отправилась вся та одежда, что еще оставалась на нем. Обнажая идеальное, фантастически прекрасное тело. Рельеф и пропорции, которого просто невозможно повторить, сколько не потей в спортзале.
Я не могла оторвать взгляда от сверкающих как драгоценные камни глаз. Он словно зачаровал меня, загипнотизировал. Я не смогла оторвать от него взгляда. Когда по его телу прошлась рябь частичной трансформации. Лоб, скулы, шею и грудь частично покрыли рубиновые чешуйки, а пальцы украсили острые красные когти. Шагнув ко мне, он медленно, натягивая ткань рубашки, распорол ее когтем указательного пальца. Поведя плечами, скинула потерянную ныне вещь с себя, оставаясь… нет… остатки белья тоже соскользнули на пол, рассеченные острым когтем.
И вот мы стоим перед друг другом, такие, какие есть. Он покрытый чешуйками и шрамами, а я… просто я. От жадного, горячего взгляда щеки затопил огненный румянец. Мне стало так жарко, что охлажденный магией бассейн купальни стал особенно соблазнителен.