Вместо ответа этот идеальный мужчина лишь отхлебнул еще из бутылки, даже не поморщившись и не открывая глаз. Чем больше я его рассматривала, тем больше мне хотелось провести пальцем хотя бы раз по всем шрамам, всем отметинам на его теле. А уж как орало мое либидо, лучше вообще молчать. Я простила ему свое плечо. Плевать, плевать!
Время шло, лекарь, а это был именно он, работал споро и со знанием дела. Зашил, помазал чем-то, наложил повязку и стал собирать вещи в саквояж, что стоял рядом.
— Мир, не спеши.
Хорошо, что я лежу, от одного тембра голоса можно инфаркт заработать. Мужчина вам надо в специальном телефонном сервисе работать. Три слова, а я готова на все.
— что? — озадачился блондин.
— наша гостья уже давно проснулась и терпеливо дожидается пока ты закончишь меня штопать и посмотришь ее плечо, — пророкотал крылатый, повернув голову и взглянув мне прямо в глаза.
Как там, в книжках пишут? Сердце пропустило удар? Нет. Фигня все это. Я просто икнула. Громко так.
Сражена на повал. Такой сексуальностью, такой харизмой. Дайте, дайте! Заверните! Заверните! Мое! Хочу! МОЕ!
— О! — отозвался оказавшийся в два счета рядом блондин, — Привет! Я Мириаль. Я лекарь, позволь осмотреть твое плечо.
Нет, этого белобрысого не хочу! Того заверните! Того! Того!
Его слова звучали как тот самый белый шум, на который ты не обращаешь внимание. Ведь просто в этот момент я тонула в лазури глаз с вертикальным зрачком. Но быстро очнулась, когда с меня стали стаскивать шкуру и кожу захолодил воздух. Я что? Голая?
Оторопело перевожу взгляд с своей обнаженной кожи на блондина, снова на кожу. А он все тянет и тянет вниз одеяло, еще чуток и все тут рассмотрят мои прелести. Вот двое для этих прелестей точно лишние, одному можно и нужно остаться. Неловкая пауза закончилась хорошо поставленным ударом целой руки в целюсть блондина.
— ру-ки у-бе-ри!
Потирая ушибленную скулу блондин, широко улыбаясь, отодвинулся, но не далеко.
— какая боевая. Ладно. Еще раз. Я Мириаль, лекарь. Можешь звать меня просто Мир. Я хочу помочь тебе и посмотреть твое плечо. Ты попала в наш мир Эрстерн в разгар сражения. Видимо адепты ордена ошиблись с координатами выброса. И ты попала не в храм призыва, а на поле боя в десяти лигах от него. Деймон немного не рассчитал сил и повредил тебе плечо, убирая тебя из зоны атаки. Я срастил кости и наложил повязку. И теперь, когда ты проснулась тебя надо осмотреть. Понятно?
— сколько я спала?
— пару часов, в более длительный сон я не смогу погрузить. Резерв под исчерпался.
— почему я голая?
На самом деле на мне оставались еще трусики, но это чудо персикового цвета с рисунком мультяшной мордочки одеждой наврятли можно назвать.
— ну…. — отвел он взгляд.
— ну? — передразнила его с вопросительной интонацией.
— ты была вся в крови и грязи. Надо было осмотреть тебя на предмет других повреждений, — улыбнулся он, а я пыталась упорно убедить себя воспринимать этого милашку с острыми ушками как врача, — на определенном этапе ты ясно дала понять, что к осмотру и прочим процедурам допустишь только врача. Так что раздевал тебя я.
Яркая и такая искренняя улыбка расположила к себе и кажется я начала успокаиваться. Что-что, а успокаивать он умел.
— и где теперь моя одежда?
— я сжег ее.
— что?!!!
— она была пропитана кровью, слизью и прочими радостями ближнего боя с болотными гоблинами. Вещи не отстирать даже магией, — пожал он плечами, копошась в своем саквояже. Достал ножницы и несколько пинцетов разного размера, разложил все на белом полотенце у меня на коленях и поднял васильковые глаза на меня, — теперь можно посмотреть плечо? Больно не будет, обещаю.
Бросив быстрый взгляд на замершего оруженосца и тяжело дышащего крылатого, что снова закрыл глаза и приложился к бутылке, кивнула. Попыталась сесть, но мягко надавив Мир дал понять что этого делать не стоит.
— Мир, — позвала я через какое-то время.
— м? — он сосредоточенно снимал повязку.
— ты же меня вылечишь?
— угу.
— мне бы одежду. Не одолжишь?
— вообще местной одеждой тебя должны снабдить монахи у точки перехода. У нас тут армия. Женщин нет. Юбки, платья не по нашей части. Сразу предупрежу. Так что все, что я могу предложить тебе это рубашка, которая явно будет тебе велика и штаны, что сваляться с твоей… с тебя, — щеки блондина предательски покраснели.
— и что мне голой ходить? — я была твердо нацелена выбить себе хоть что-то. Ничего веревицей подвяжусь, и будут штаны на месте. Сообразим что-нибудь.