И ей изо всех сил, до слез, хотелось удержать его в своих ладонях. Джейна провела кончиками пальцев по его мокрым волосам, от висков к затылку, убрала пряди со лба. Коснулась шеи, перебрала крупные звенья серебряной цепи, спускаясь ниже... Никогда такая не удержит саму стихию - хоть выбей её вечной татуировкой на запястье, хоть колдовской краской на коже, хоть железными кандалами обвей ноги.
Луна снова показалась в просвете бегущих облаков. Поцеловала их обнаженную кожу, пробежала отблесками по украшениям на шеях, затерялась отражениями в ярко-синем камне серьги.
Алекс поудобнее устроил голову у Джейны на коленях, поймал руками её ладони, что по-прежнему гладили волосы и ласкали плечи. Поднял глаза и так, лёжа и чуть закинув голову, вгляделся в её лицо. Спокойно. Задумчиво.
И как приговор:
- Я должен уйти, Джейни.
Она знала, что он скажет это. И она знала, что нужно идти, но тут же ответила, сузив глаза:
- Я пойду с тобой.
- Нет, - опёрся на руку и поднялся Алекс. Потянулся за штанами и с трудом натянул мокрую ткань.
Джейна, забыв про свою одежду, вскочила следом и замерла натянутой тетивой напротив него, с силой стиснув пальцы в кулак.
- Джейни, я не возьму тебя туда, где гремит война, - Алекс подошёл и мягко взял её за плечи. - Слышишь? Я не прощу себе никогда, в этой жизни и какой после, если погублю ещё и тебя. Здесь ты в безопасности - насколько это возможно. Я оставлю половину команды, чтобы с вами ничего не случилось. Я оставлю тебе Сагиша. Но мне надо идти туда, - он невольно глянул на почти стёртый знак Дорана на своей руке. - Одному.
- Варий такой же мой учитель и друг, как и твой, - хотелось кричать, хотелось вырваться, но хватка у Алекса была железной.
- Мы даже не знаем, там ли он! Или это всё бред и наши домыслы.
- Я верю в это! Он там, иначе не оставил бы подсказки! - Джейна всё-таки высвободила руку и вцепилась в плечо Алекса. Хотелось поколотить его, но он только обхватил сильнее и прижал к себе, заставляя уткнуться лицом в грудь. - Приказывай своей команде, а я... я не хочу тебя слушать! Не отпущу тебя одного. Слышишь? - горло сдавило рыданием, но слёз не было, только глухое отчаяние.
- Девочка моя любимая... - Алекс провёл ладонями по спине, согрел, коснулся ласково лица и заставил смотреть на себя, чуть отступив. Отблески от воды плясали на его коже, серебром луны горели глаза. - Какая же ты красивая. Я всё отдам, чтобы хоть ты выжила во всём этом мраке, что сейчас вокруг. - И снова твёрдо, словно он давно уже всё решил: - Даже если для этого придётся приказывать.
- Если ты погибнешь там, то и я...
- Не будь ребёнком! - перебил её Алекс. И смягчился, заметив вспыхнувшую обиду: - Не собираюсь я погибать. Мне теперь есть, ради чего жить и сражаться. Я найду Вария - и вернусь за тобой. Вернусь. И всё будет хорошо. Только дождись. Ну и... не делай больше глупостей вроде отчаянных побегов, да? - усмехнулся он, в последний момент уклоняясь от её сердитого удара в плечо. - Иди сюда. Иди. Прости. Прости за всё, - проговорил тихо, снова замирая рядом и окутывая своим теплом.
И чувствовать его снова живого, пришедшего в себя, такого родного и горячего было так невыносимо... нужно, что и Джейна затихла в его объятиях, из последних сил пытаясь удержать это мгновение.
Глава 10. Лавина
Гулко катившую по горной дороге карету круто занесло вбок. Талире пришлось упереться в стенку, чтобы не разбить лоб об окно.
- Всё в порядке, Ваше Величество? - встревоженно заглянул внутрь Гарлис, который сопровождал карету верхом. Отныне он был капитаном императорских гвардейцев и держался ближе всех к императрице.
- Да, - коротко отозвалась Талира, откинувшись чуть назад на подушки. Через открытое окно лицо лицо морской бриз, и она глубоко вздохнула.
- Эй, там, - крикнул гвардеец кучеру и пришпорил своего коня, чтобы поравняться с козлами. - Смотри, как поворачиваешь! Ещё немного и...
Кучер что-то буркнул в ответ, а Талира видела, как Гарлис, перехватив поводья одной рукой, вторую сжал в кулак и недвусмысленно продемонстрировал кучеру.
Тот не отозвался, он был и правда был слишком молчаливый. Талира даже не могла припомнить, видела ли она его раньше, очень уж неприметное у него было лицо под узкой, надвинутой на глаза шляпой.
Впрочем, под охраной двух десятков императорских гвардейцев едва ли стоит волноваться об этом. После случая в далёком западном Меригосте Гарлис внушал особое доверие. Казалось, тот случай повязал их незримой нитью, да только едва ли голубоглазый и улыбчивый гвардеец имеет хоть малейшее о том подозрение. Для него это был святой долг - защитить императрицу, на которую напал опасный колдун. Так что, похоже, эту связь Талира выдумала сама для себя, неосознанно выделяя капитана гвардейцев среди остальной охраны.