Алекс ухватился за знакомый до последней зазубрины борт, подтянулся и поднялся на палубу. Огляделся. Теперь им всем работать за двоих. Команда разошлась по мачтам, Мейк уже у штурвала, тройка парней готовы поднять якорь и, как только шлюпку втащили на шкафут и закрепили плотней, Алекс сам привычно выкрикнул то, что должен был командовать боцман старшим по мачтам:
- Поднять фок и грот! Приготовить кливер! Живей, парни! Живей, - прошёл он, покачиваясь от лёгкого крена. - Если мы выйдем из бухты без единой царапины - всем по кружке крепкого рома, лично!
- Боги храните капитана, - расхохотался Дени и ловко потянул снасти.
- Шкот трави, дурень, - ругнулся рядом Марис.
- Эге-гей, ребята, - заорал с бизани третий марсовый, а на палубе уже взялись за якоря.
- По-однять якорь, - взревел зычно Мейкдон, и “Ясный”, послушный умелым командам, уверенно взял курс на узкий проход между скал.
Ну, понеслось.
Алекс в несколько шагов взборался по трапу на мостик, сместил с руля старпома и положил руки на гладкие рукояти штурвала. Илакийское море встретило ворохом солёных брызг и идущими наперекор волнами, но корабль лихо преодолел встречные гребни, вышел на простор и вскоре взял курс на юго-запад, туда, где должны были скрываться последние настоящие маги.
***
Следующие две недели пути ушли на почти бессменную вахту то на шканцах, то в каюте над картой, то у мачт с личным участием в работах с парусами.
Хотя это как раз было по душе - давно он не бросал вызов ветру и не сдирал ладони до кровавых мозолей, травя и вбирая пеньковые канаты. По крайней мере, это помогало не думать и единило с командой и стихией.
Море не баловало хорошей погодой, то врываясь гребнями волн на палубу, то гоня с курса встречным течением. В какой-то миг Алекс почувствовал себя настолько измотанным, что просто закрывал глаза и проваливался в мгновенный сон, а потом снова встряхивался от крика Мейка и возвращался в действительность.
Ухватившись за борт и глядя, как тонет нос в темно-сером море, он крикнул старпому:
- Как они все ещё со мной? - Корабль мотало нещадно, но чем ближе к Итену, тем больше охватывали Алекса тревога и сомнения. - Тащу их в самую безнадёгу.
- Похоже, только они считают твою магию даром, а не проклятьем, а? - Мейк уже второй час вглядывался в горизонт.
- Думают, если что, я снова спасу их колдовством?
- Может и так.
- Угу. Может, спасу, а может, и на дно утяну.
Мейк резко опустил трубу.
- А вот сейчас, кажется, и узнаем.
Очередная волна захлестнула борта, и Алекс покачнулся и с трудом выхватил у старпома подзорную трубу. Так и есть. Ивварцы. Как минимум две шхуны. И где-то за ними - едва заметная полоса заветной земли.
- Не страшно тебе, а? - оглянулся на старого друга Алекс, а ветер тот час же бросил волосы ему в лицо. - Ну?! Сражение ведь не потянем, сам знаешь.
Мейк смотрел на него застывшим взглядом, только седые пряди мотало от шквалистых порывов. В груди похолодело, будто и сердце в этот мир перестало гнать кровь по венам. Гулко шумело в ушах, заглушало все звуки мира, и только как сквозь вату ответ старпома, краткий и обреченный:
- Тебе ведь надо туда добраться.
- А вам всем надо выжить! - Безнадёжность затеи заставляла выть волком, и смотреть во всё понимающие глаза старпома было больно.
- Некоторые верят в корабль-призрак с бессмертным капитаном, что уже пару веков бороздит океаны...
- Но это ведь не про меня, Мейк. - Алекс со всей силы стиснул трубу в руках, так, что та жалобно затрещала.
Старпом страшно, как в последний раз, улыбнулся.
- А вдруг ты составишь ему компанию? Коротать вечность в одиночестве, видать, не самое весёлое дело.
С марса грот-мачты донеслось такое же мрачное и приглушённое:
- Парус на горизо-онте!
И волна яростных криков всей команды.
Алекс с плеском ступил с трапа на мокрую шаткую палубу. Матросы замерли в ожидании приказа. Он смотрел в их глаза и видел: они знали, на что идут. Знали, что рано или поздно схлестнутся со смертью лицом к лицу. И не боятся. Ни гнева стихии, ни древней магии, ни этих ивварцев - те ведь просто живые люди по сравнению с капитаном-колдуном.
Алексу хотелось рассмеяться, чувствуя всей кожей невыносимую мощь, будто молния пронзала насквозь - вскипала внутри сила, едва сдерживаемая, уже неподконтрольная, такое манящее единство. Таким же был Сиркх в минуты своего торжества и власти?!
И стало страшно. Впервые за долгое время. Искренне, по-настоящему, до глубины души страшно - больше не вернуться собой прежним. Сойти с ума.
Потому что теперь было, ради чего держаться изо всех сил.