Annotation
Морские просторы обещают нелёгкую жизнь капитану Алексу Дельгару. Интриги правителей, предательства, вера и запретная магия сплетутся штормом событий, способным изменить будущее нескольких стран. Казалось, капитан мог бы с этим справиться, но в команду корабля против его воли попадает дерзкий матрос — маг и шпион, а под маской неопытного юнги прячется семнадцатилетняя девчонка. И все планы Алекса летят в бездну, когда с их судьбами слишком тесно переплетается его собственная.
Каждому из них придётся бороться за свою жизнь и свободу. Но кто выберется из череды опасностей и обманов, когда так близко грохочут волны, рвёт паруса ветер и надвигается колдовской ураган?
Пролог
Глава 1. Столичный зной
Глава 2. Слушать своё сердце
Глава 3. Милость короля
Глава 4. Испытание
Глава 5. Все на борт!
Пролог
Последний месяц лета, год 86 от Первого слова.
Архипелаг Итен, Северный остров.
Волосы попали в лицо, зацепились за серьгу. Алекс раздраженно убрал прядь, а потом сплюнул в сторону кровь из разбитой губы. Отозвался болью ушибленный висок.
Тучи клубились на потемневшем небе, оно всё больше набиралось гнева и готовилось разъяриться грозой. А с моря надвигался шторм. В воздухе летали опавшие листья, ветер хлестал нешуточный. Он поднимал пыль на дороге и гнул ветви деревьев так, что те скрипели и трещали. Конь в упряжке фыркнул и, понукаемый кучером, прибавил ходу.
Наконец впереди, у самого берега, показался старый рыбацкий дом.
— Останови! — скомандовал Алекс кучеру и, когда повозка остановилась, сошел на землю. — Погоди здесь, я недолго.
Деревня будто вымерла: вокруг никого, никакой суеты перед штормом, даже псы не лаяли. В соседних домах не горели свечи, а кое-где окна и вовсе были заколочены досками. Привычно скрипнула родная калитка, а вот знакомая тропинка к дому уже заросла травой. Алекс стукнул старым железным кольцом, отворил незапертую дверь и, пригнувшись, вошёл внутрь.
Показалось, даже потолки в доме стали ниже.
— Отец? — позвал он, удивленный тишиной.
Вскоре раздался легкий скрип шагов. Но вместо отца из маленькой комнаты вышла заспанная мачеха. Она держала в дрожащей руке масляную лампу и щурилась, вглядываясь в полумрак перед собой. В свете огня морщины на её лице казались резче и глубже, чем раньше. Какой дряхлой она теперь стала.
— Алекс?! Но как ше?..
В её словах послышался староивварский акцент, грубый и с твёрдыми согласными. Алекс уж и забыл, как говорят тут, в деревнях. Он сбросил камзол на сундук в углу и тяжело выдохнул.
— Письмо вы, значит, не получили. — Ответ даже не требовался. Выходит, дела и правда плохи, если даже письма перестали доходить. — Где отец?
— Он приболел и ослаб. Спит, — пожевав губами, Грейя сухо спросила: — Ты голоден?
— Нет, матушка, — Алекс позволил себе скупую улыбку. — Я похож на голодного? У меня немного времени. Нужно поговорить с отцом. И с тобой.
Грейя сощурилась, осмотрев его разбитое лицо, но молча повернулась и ушла на кухню. Алекс проводил ее взглядом. Вскоре оттуда послышалось бормотание. Пять лет её не видел, а постарела будто на десяток. Только такая же сварливая. Угораздило же отца выбрать себе женушку!
—… пропадает невесть сколько, а потом валится на голову, весь драный, как подзаборный кот, — донеслось с кухни ворчание старухи, которая загремела посудой в шкафах. — Капитан Дельгар, герой, как ше, как ше… — передразнила она. — Тридцать лет скоро, а сам...
Терпение Алекса было на грани, да и на пререкания времени не осталось. Надо торопиться. Он одернул порванный в таверне рукав и прошёл в комнату к отцу. Тот и правда выглядел совсем плохо: лежал на низкой кушетке у самой стены, бледный и осунувшийся, и дышал сипло и с трудом. Отцу шел девятый десяток, и болезни год за годом подтачивали ослабевшее здоровье.
Он даже не пришёл в себя, когда Алекс присел рядом и замер, изучая отцовское лицо. Спокойное, расслабленное. Простое. А он искал в его мягких чертах, сглаженных временем, во впавших щеках, в фамильной горбинке носа что-то иное. Тёмное. Опасное. Отпечаток древнего зла.
И вздрогнул, когда сзади неслышно подошла мачеха с мокрым полотенцем в руках.
— На-ка, вытри кровь. Красавец. — Алекс поднялся и осторожно оттёр краем разбитую и распухшую губу. Посмотрел на красное пятно на ткани и поднял взгляд на хмурую мачеху. — Зачем ты пришел? Старику нужен покой.
— Я хочу, чтобы вы уехали отсюда. Я заберу вас на "Ясном" и отвезу в столицу, в свой дом. Он всё равно пустует, а там вы будете в безопасности.
Грейя хрипло воскликнула:
— Ты смерти его хочешь или што?! Он отсюда никуда не поедет, не сможет… дай ему спокойно дожить.
— Да не выйдет здесь спокойно дожить, мать! — не сдержался Алекс. — Сегодня в таверне местные ивварцы сцепились с моими парнями только из-за того, что те — чужаки и говорят на другом языке. Я потерял убитыми боцмана и двоих крепких матросов, а еще троих замели за драку местные власти. Слышишь?! И будет только хуже! Может начаться новая война!
Мачеха гневно отвернулась в сторону, заворчав под нос:
— Говорит-та аки дворцковый вельможа теперича, ишь ты птица. Потерял убитыми он!..
Алекс пожалел о резких словах и попробовал ее утихомирить и даже приобнять, чтобы отвести обратно на кухню.
— Я хочу как лучше, послушай меня...
— Тебя, друшочек, не было здесь пять лет. Тебя и твоего брата, который сбежал в Иввар незнамо зачем. Видать, с тебя пример берет. А до того ты ушел из дома на свои корабли и даже не сказал нам! С чего ше я должна тебя слушать?
— Я писал вам и высылал деньги. Я не мог прийти.
Грейя ткнула скрюченным пальцем в сторону спящего отца.
— Посмотри! Как думаешь, нужны ему твои деньги?!
Алекс медленно потянул воздух, успокаиваясь. Он не мог назвать причину, по которой ушёл тогда из дома и не появлялся так долго. Не мог сказать, как, кроме всего прочего, ему тяжело находиться здесь, видеть дом своего детства и понимать, что теперь ничего не будет, как прежде. И что всё, что он знал о родных, перевернулось с ног на голову.
Но Алекс не желал, чтобы они погибали здесь в одиночестве, забытые всеми.
— Может, заваришь чайку? — примирительно сказал он.
Котелок на кухонке закипал долго. Алекс сел на край табурета, облокотившись рукой о шаткий подоконник, и посмотрел в окно. Грейя все-таки застучала кастрюлями, пытаясь погреть что-нибудь из еды. Поставила перед ним чашку. Ту самую, с отколотым краешком, которая когда-то принадлежала ему. Семнадцать лет назад!
На улице мгновенно стемнело. Хлынул дождь, сначала мерно, будто гроза решила не тревожить покой старого дома и спящего в соседней комнате старика. А потом дождь разошелся сильнее, начал заливать струями мутное стекло. Сверкнула молния.
— Я помогу собрать вещи.
— Мы не уедем, Алекс, — повернувшись, резко ответила мачеха и вскинула голову. Запавшие глаза заблестели на высохшем лице. — Все уехали. Гисри уехали уж, наверное, с месяц как! Дорены, что напротив, тоже. Собрали пожитки — и к родственникам на Южный. Все бегут. А мы — не уедем.
Да она такая же упрямая, как и отец!
— Вы погибнете здесь!
— Пережили Летний Мятеж, выживем и сейчас! А нет — так туда нам и дорога, — она глянула на улицу, отодвинув край занавески. — Тебя там ждут.
Алекс с досадой поднялся. Его героические старики пережили не одну беду на своем веку, но теперь их силы совсем на исходе; отец, похоже, и правда не выдержит долгий путь по морю. Надо было прийти раньше! Ладно, отец. А с ней что будет?
— Матушка, послушай. Ещё есть время… может, недели две. Может, меньше.