— Сладость Ветра… — Да?
— Я люблю тебя.
— Ты говорил это.
— И я говорил серьезно.
— Хорошо.
Були приподнялся на локте и посмотрел ей в глаза.
— Но есть проблема.
— Ты должен уходить.
— Да. Как ты узнала?
— Я знала с самого начала. Это знают все женщины.
— А ты еще придешь?
Слеза скатилась по щеке Сладости Ветра. Но Сладость Ветра словно не заметила этого.
— Я приду проститься.
— Я вернусь.
— Было бы лучше, если б ты не приходил.
— Это сильнее меня.
— Значит, так и должно быть. Були кивнул.
— Точно.
— Тогда уходи сейчас, пока мы не в моей деревне, где отец будет обязан преследовать тебя.
— Он даст мне уйти?
— Думаю, он показал бы тебе дорогу, если бы мог. Ничто не доставило бы ему большего удовольствия.
— Как насчет еды? Оружия?
— Отец приготовил и то и другое, чтобы я нашла, — ответила Сладость Ветра. — Я оставила их снаружи.
— Тогда я должен идти.
— Да, — тихо ответила Сладость Ветра, — но только после того, как мы повторим.
Она подтащила голову Були к своим грудям, сосок проник ему в рот, и легионер обнаружил, что угождать ей легко и приятно.
В огромном ситуационном зале сидели только трое. Лампы были притушены, и одна большая секция стены преобразована в экран. Чернокожий офицер с бритой головой и усталыми глазами рассказывал с экрана:
— …так что звездные ныряльщики сработали именно так, как рассчитывал Леонид, взорвали линкоры и спасли форпост. Мне жаль, что он погиб, когда гады нанесли прямой удар по линейному ускорителю. Леонид был штатским и бесил меня временами, но малый он был что надо.
Сент—Джеймс коснулся кнопки на подлокотнике своего кресла. Экран погас.
— Я страшно сожалею.
Хотя Сент—Джеймс сказал это, слова прозвучали фальшиво, ибо он знал, что вовсе не сожалеет, и что на самом деле он скорее счастлив. Не из–за того, что храбрый человек погиб, а из–за того, что его жена существует и юридически свободна. Но он должен быть осторожен, очень осторожен. Он должен уважать ее горе и ждать столько, сколько потребуется.
Странно, он видел рапорт Нарбакова задолго до прибытия Чин—Чу, но не связал одно с другим.
Чин—Чу проговорил дрожащим голосом:
— Спасибо, генерал. Это очень любезно с вашей стороны. Мне бы хотелось, чтобы Леонид был жив, но отрадно слышать, что смерть моего сына значила что–то для окружающих и дорого обошлась врагу.
Слезы потекли по Наташиным щекам, и она виновато улыбнулась.
— Да, генерал. Спасибо. Легче, когда знаешь, как именно умер муж.
Сент—Джеймс не поддался порыву обнять Наташу и поцелуями стереть эти слезы. Он понимающе кивнул, встал и подал ей плащ.
Дыхание Були выходило короткими сердитыми выдохами. Он оглянулся через плечо. Его след виден как на ладони. Ребенок мог бы идти по нему. Этот след спускался с вершины холма, пропадал из виду и снова появлялся в ста ярдах за его спиной. Пока Були оглядывался, появился дут, за ним второй и третий. Не воины Убивающего Наверняка — тех ему удалось стряхнуть во время темноты два цикла назад, — а бандиты, которые наткнулись на след легионера и решили его заполучить. Первый всадник махнул оружием над головой, крикнул что–то неразборчивое остальным и погнал своего дута вниз в овраг. Остальные помчались следом.
Були сощурился на солнце, уточнил направление и побежал. Карта, которую дала ему Сладость Ветра, плюс солидная фора позволили ему найти дорогу в горах. Но до Камерона оставалось еще миль пятьдесят–шестьдесят, а значит, бандиты схватят Були в течение часа.
У него был пистолет, тот самый пистолет, с которым его взяли в плен, и два запасных магазина. Всего сорок пять патронов. Сорок четыре для наа, и один для него самого. Легионер вспомнил, как умер хадатанин, и побежал чуть быстрее.
Ему нужна естественная крепость, место, где он сможет наилучшим образом использовать пули, которые у него есть, и надеяться, что бандиты уйдут.
Були заскользил на склоне, но восстановил равновесие и затормозил каблуками. Берег реки был крутой. Легионер одолел его несколькими длинными прыжками и поблагодарил Бога, когда лед не сломался. Перебравшись по льду на другую сторону, он влез по камням на противоположный крутой обрыв. Дальше подъем стал более пологим, и Були побежал. Его рана открылась некоторое время назад, и нижняя рубашка уже намокла от крови. Едва он успел подняться на вершину возвышенности, как услышал выкрик. Пуля прожужжала у его плеча, а четвертью секунды позже раздался звук выстрела.
Легионер зигзагами побежал к лежащим поблизости валунам, услышал еще два винтовочных выстрела и бросился за камень. Хорошо, когда за спиной есть что–то массивное.