Позин—Ка поставил террариум на стол, встал и подошел к иллюминатору, который украшал стену его каюты. Почти весь обзор занимал Альгерон. Необычная планета с единственным, охватывающим ее континентом и высокими горами. Не такая, как Хадата, но в чем–то похожая. Настолько похожая, что ее, возможно, стоило бы колонизировать. Именно это соображение заставило Позин—Ка запретить ядерное оружие и составить план атаки с обычным вооружением.
Главную военную базу планеты уже уничтожил человеческий флот. Это лишало предстоящую битву некоторого веселья, но разведчики заверили военного командующего, что легионеры сбежали и устроят похвальную драку.
Кроме того, нельзя забывать о киборгах — тех самых созданиях, которые сыграли такую важную роль в уничтожении третьего копья и в обороне форпостов, подобных тому, что на Фрио II.
Да, Позин—Ка с нетерпением ждал боя. Но ему следует быть осторожным. В прошлом люди уже не раз проявляли удивительную находчивость и теперь будут сражаться на своем поле. Раньше он обвинял других в чрезмерной уверенности, а сейчас сам должен постараться избежать этой же ошибки. Вот почему он подождет, пока весь его флот выйдет из гиперпространства, и только тогда начнет ту развернутую атаку, которую злополучный Нибер—Ба должен был провести, но не провел.
И все же у хадатанина было отличное настроение и он позволил себе еще немного повозиться с террариумом.
Непрерывно шептали кондиционеры, лампы горели не мигая, и минуты скатывались с настенных часов с неумолимой точностью. Хадатане уже некоторое время находились на орбите Альгерона и собирали силы, готовясь стереть Легион с лица планеты. Они не делали попыток связаться с людьми, не выдвигали никаких условий, и только их лазутчики, роботы и глаза–шпионы постоянно просачивались на Альгерон.
От всего этого Сент—Джеймс стал усталым и раздражительным. Наташино присутствие только усиливало его досаду, так как он предпочел бы проводить время с ней, а не со своей работой. Поэтому радиста он встретил неприветливо.
— Ну что теперь?
Радист, ветеран с десятилетним стажем, даже не вздрогнула.
— У нас ЧП, сэр. Человек, называющий себя бывшим старшим сержантом Уильямом Були, проник в сеть три. Мы вызвали его файл, обнаружили, что он находится в самовольной отлучке, и задали кучу вопросов, чтобы подтвердить его личность. Он хочет поговорить с вами.
Сент—Джеймс нахмурился.
— Но как?
— Он раскопал передающую станцию 856–К, обезвредил мины–ловушки и использовал ручной аппарат. Кажется, он возглавлял тот патруль, который закапывал этот самый блок.
— Велите ему застрелиться. Это избавит нас от хлопот.
Радист стояла на своем.
— Он утверждает, что говорит от лица объединенных племен, сэр.
— Племен? Объединенных? С каких это пор? Радист пожала плечами:
— Понятия не имею, сэр. Старший сержант утверждает, что они объединились и готовы сражаться с хадатанами.
Неужели это правда? Если да, тогда совсем другое дело. Сент—Джеймс почувствовал, что его усталость как рукой сняло.
— Я поговорю с ним. Какой канал?
— Шестой, сэр.
Сент—Джеймс коснулся кнопки и сказал в микрофон:
— Були?
Голос на другом конце провода прозвучал так ясно и четко, будто Були находился в соседней комнате.
— Здравствуйте, генерал. Спасибо, что ответили на мой звонок.
— Что это за чепуха насчет объединенных племен и сражения с Хадатой?
Яма была около восьми футов глубиной. Передающая станция состояла из зеленого ящика, размером с небольшой чемоданчик. Укрепленные кабели входили в блок с одной стороны и выходили с другой. Роботы, роющие траншеи, проложили бесконечные мили кабеля, и это значило, что у Легиона будет отличная связь, даже если все радиочастоты начнут глушить.
Були прислонился спиной к стенке ямы и почувствовал, как холод проникает сквозь куртку. Понадобилось больше восьми часов, чтобы докопаться до этой передающей станции, и еще два, чтобы обезвредить мины. Его мышцы болели, руки были в волдырях, и наа уже старались держаться с наветренной стороны от его пропотевшей одежды.
— Это не чепуха, сэр. Наа испытывают сильную неприязнь к хадатанам и готовы воевать.
Возбужденный подобной перспективой, Сент—Джеймс позволил себе на минуту забыть о дезертирстве Були.
— Рад слышать это. Помощь нам бы пригодилась. Скажите, старший сержант, сколько воинов могут дать наа?
— Примерно двести пятьдесят тысяч сэр.
— Что насчет оружия?