— Фа’лх-инх отстал, но обязательно настигнет и заберет твой джарх для Праматери, — проговорил за моей спиной Тукве Май и негромко заухал. Я резко обернулся.
Плечи и безглазая голова толстяка торчала из земли там, где я недавно прошел. Все остальное было скрыть под травой и мхом. Как это он так смог?
— Чего привязался? — шикнул я, и Эйх обернулся, думая, что я говорю с ним. А завидев демона, зашипел сквозь зубы, извлекая свой топорик.
Я поднял руку, призывая шади остановиться.
— Занги-тар обещал Тукве щедрую награду за помощь. Тукве рад помочь. Тукве уже получил наложниц, и счастлив затравить человечка.
— Ты говоришь с Раш-Маттом, демон, — вклинился Эйх. — Трепещи тварь, ибо грядет Ат-шара!
Толстяк широко разинул пасть и заухал так, что по лесу едва не пошло эхо.
— Порывы смертных тлен пред мощью и могуществом Праматери. Не грози мне человечек, — заявил он, едва закончил трястись от смеха.
— Тукве, с тобой же можно договориться, верно? — прервал я их зарождающуюся перепалку. — Что тебе надо, чтобы ты отстал от меня и не указывал путь этому… Фелх…
— Господин Фа’лх-инх, опытный и сильный занги-тар, — Тукве заворочался, как будто собираясь вылезти из земли. Но остался на прежнем месте и недовольно скривился. — Он щедро платит и…
— Сколько, Тукве? Дам тебе хороший джарх, — я подкинул на ладони камень, полученный от старейшин в Круге Зеркального ручья. — Чувствуешь его?
Безглазая голова потянула воздух и потешно наморщилась. А затем вроде как облизнулась — мелькнул язык, пройдясь по острым зубам.
— Вместе с камнем хочешь отдать мне эту безделицу? — нарочито безразлично произнес толстяк. Но скрыть интерес ему не удалось.
— Эта безделица стоит больше, чем любая твоя услуга, Тукве. И ты это знаешь, — почти наугад бросил я.
— Ну уж не любая, — парировал он. — К тому же ты в трудной ситуации. Господин Фа’лх-инх неутомимо идет по твоему следу и даже сейчас он приближается…
Эйх беспокойно заозирался при этих словах, но остался на месте. То, что опаснейший занги-тар уже где-то неподалеку я и сам чувствовал. Но время еще было.
— Как знаешь, дружище, — пожал я плечами, а камень скрылся в недрах мешка. — Нам пора.
— Стой! — голова даже немного поднялась на толстой шее. — Чего ты хочешь за этот джарх?
— Сбей с пути того, кто нас преследует. Да так, чтобы он не возвращался, — начал я.
— Не получится, — мотнул головой Тукве. — Надо скинуть поводок. Сейчас он держит тебя крепко.
— Поможешь снять?
— Не сейчас и не сразу, надо подготовиться. К вечеру, может быть. Давай камень! — и его лапа вылезла из земли, выставив растопыренные пальцы.
— Это не все, — охладил я его пыл. — К тому же я тебе еще не очень доверяю. Ты навел на меня занги-тара и сначала должен помочь от него избавиться.
Тукве Май недовольно засопел.
— К вечеру.
— Потребуется твое честное слово, — тут я поневоле усмехнулся. — Что ты никогда не станешь мне вредить и способствовать близкому свиданию с Праматерью.
— Невозможно, — чуть не выкрикнул толстяк. — Год, не больше.
— Десять лет, — отрезал я. Этого срока должно мне хватить, чтобы набраться достаточно сил. Может и опрометчиво, но тем не менее.
— Даже пять это слишком, — начал было Тукве, но я не стал его слушать.
— И научишь…
— Я не учитель тебе, — озлилась голова. — Ясно, чего ты хочешь. Чтобы другие занги-тары от Праматери не охотились на тебя. Так?
— Да, — кивнул я.
— На это твоего камешка хватит, не сомневайся. Но больше…
— Десять лет, — повторил я. — Сомневаюсь, что Праматерь так спешит.
— Ладно! Давай его сюда, — и испачканная землей лапа вытянулась ко мне еще больше.
— Вечером, — отмахнулся я. — Раз сейчас ничего нельзя сделать, то и говорить не о чем. Верно?
— Ну…, — протянул толстяк. — Может быть, я и смогу его задержать.
— Тогда и поговорим. А то, если занги-тар сожрет меня, никакого джарха ты не получишь.
— Ты запутал Тукве, — озадаченно хрюкнула безглазая голова. — Но лучше бы тебе и правда дожить до вечера.
— Надо поспешить, — Эйх к чему-то прислушивался и сейчас стал выглядеть очень встревожено. — Там впереди, куда ушли наши, что-то происходит.
— Идем, — кивнул я, махнув Тукве рукой на прощание. Тот снова заворочался, пытаясь выбраться из земли. Или только так показалось?