Она улыбнулась, прикусив губу, вспомнив ночь, перелила кофе в маленькие фарфоровые чашечки и повернулась на сто восемьдесят градусов, услышав, как в кухню зашел Ник.
— Кофе? Или снова сбежишь?
— Я вроде ради кофе здесь, — хмыкнул он, пригладив рукой растрепавшиеся после сна волосы, прядка которых упала на лицо.
— Тогда прошу.
Ник устроился за столом, а она — на столе, сделав глоток кофе и покачав стройной загорелой ножкой. Похоже, в его домашнем раю была буря, а мышка оскалила свои зубки, раз сейчас он был с ней.
— В следующий раз сообщай заранее о визите, — Лорена улыбнулась, склонившись к нему и поставив ножку на стул между его ног.
— А следующего раза не будет, — улыбнулся он в ответ, а она прикусила губу, чтобы не засмеяться.
— Составишь мне компанию в душе?
Он составил.
Квартиру Лорены Николас покинул, сразу отправившись по делам. Со дня на день должен был прийти груз, все должно было пройти без эксцессов, и Ник полностью погрузился в последние приготовления. К тому же это помогало не думать о том, что дома его теперь больше никто не ждал. Он прикурил сигарету, прикрыв глаза. Так странно, в тот момент он не чувствовал боли в груди, почти нестерпимой, как будто его изрешетили автоматной очередью. Ему было с чем сравнивать, и шрам тут же немного заныл. Наверное, к погоде. Ник посмотрел в небо, там действительно надвигались тучи.
Боли в груди не было, даже когда он вернулся домой. Гостиная больше не была в руинах, не хватало пары полок и всякой мелочи, но жить было можно. Надо миссис Стил дать премию за такую уборку, запоздало подумал он, когда из кухни вышла сама горничная, а за ней семенил, утыкаясь мокрым носом в ногу, щенок.
— Я здесь все убрала, ужин на столе, Зевс накормлен, — она помолчала, пригладив подол юбки, — если хотите, я могу завтра заказать вам новые полки.
— Да, Маргарет, спасибо, — протянул ей несколько купюр, вытянутых из лопатника в кармане брюк, — за лишнюю работу.
— Не стоит, Николас… — но он настоял, все же вложив деньги в ее ладонь.
Она ушла, хоть и не хотела оставлять Ника одного, а щенок, проводив ее, вздохнул, устроив грустную мордашку на маленькие лапки.
— Не переживай, мелкий, я тебя не брошу, справимся. Иди сюда.
Боли не было, когда он устроился за стойкой, разглядывая ночной Лондон за окном. Усадил рядом на стул щенка, с радостью уплетавшего запоздалый ужин хозяина.
Боль появилась, когда к нему сзади так и не подошла его маленькая девочка, не положила голову ему на плечо, не спросила, почему он снова так задержался, и не сказала, что соскучилась за весь день. Может, все же стоило проверить сердце? Хотя сердца у него не было. Ни сердца, ни души. Одна у дьявола, второе — у Эмили. Ник ухмыльнулся, с горла отхлебнув виски.
К черту благородство. Полетит за ней завтра же и заберет обратно, больше не даст уйти. Она позлится, но простит.
Снова несколько глотков с горла и прикуренная сигарета.
Она сделала свой выбор, а он обещал его принять любым. Неужели и правда нельзя верить ни единому его слову? Тогда кто с ним будет вести дела, если он не будет верить самому себе?
И снова пару глотков, больше не обжигающих горло.
Какие-то сопливые мысли. Какого черта он размышляет о вере и лжи? Усмехнулся. Совесть или алкоголь? Не смог решить.
Снова несколько глотков.
Спать. Только кровать слишком далеко. Диван в гостиной отлично сойдет.
Он рухнул на диван и тут же вырубился, чувствуя, как щенок жмется к свисающей руке.
Новый день начался с похмелья, затекшего тела и голодного щенка. На кухне больше никто не готовил завтрак, а в квартире стало как-то особенно холодно и серо. Мертво. Вместо завтрака обжигающий кофе и желание скорее уйти, с головой погрузившись в дела. Но Ник не ушел, дождался, пока придет Маргарет. Не хотел оставлять щенка в одиночестве.
— Николас, все нормально? — нахмурился Фрэнк, ждавший Ника на улице в машине.
— Да, чутка перебрал вчера, — хмыкнул тот в ответ, натянул черные очки и откинулся на сидение.
Голова более-менее прошла только к обеду, а вот день закончился как-то слишком быстро, солнце скрылось за горизонтом, город оказался во власти ночи, а Ник во власти маленького живого существа, к которому нужно было возвращаться домой. Возвращаться не хотелось. Покрутил в руке телефон, сидя на белоснежном диване в клубе, намеревался позвонить, чтобы миссис Стил забрала Зевса к себе, но в последний момент передумал и, прихватив пиджак, покинул клуб.
Снова давящие мертвые стены и чертова бессонница. Виски еще плескался в бутылке, и Ник с ноутбуком устроился за стойкой в кухне, снова отпивая прямо с горла, когда его отвлек звонок в дверь. На мгновение промелькнула надежда, что это была Эмили. Что она все же решила вернуться, дав второй шанс. Он хранил эту надежду, пока не открыл входную дверь, увидев на пороге мать.
— Ты чего пришла?
— Хотела узнать, как у тебя дела, — она окинула захмелевшего сына взглядом.
— Узнала?
— Впустишь?
— Ты ведь все равно не уйдешь, даже если я скажу нет.
— Хочешь, составлю тебе компанию?
Пить с матерью было странным, но он понимал, что ему было это нужно. Она не расспрашивала его об Эмили, не читала нотаций, просто была рядом, отпивая обжигающий виски. А когда Ник прилично захмелел, устроилась рядом с ним на диване, погладив по волосам. Он даже не сопротивлялся.
— Боль не пройдет со временем, милый.
— Говоришь, как эксперт в этой области.
— Я и есть эксперт. Она не пройдет, просто станет привычной, ты научишься с ней жить. Алкоголь тебе в этом не поможет, только все усугубит. Ты потеряешь не только ее, но и себя. А я не хочу, чтобы ты потерял себя.
— Да брось, я тот еще мудак. Мир вздохнет свободно.
— Дурак ты, Николас, — усмехнулась Андреа, притянув его к себе. Помедлив, он все же устроил голову на ее коленях, а она ласково перебирала мягкие волосы, — Ты столько шел к этому, столько достиг. Ты сильный, целеустремленный и смелый. Порой жизнь не оставляет нам выбора, как жить. Нужно просто выжить. И ты выжил. Выжил среди зверей. Сложно при этом самому им не стать. Думаешь, я хотела такой жизни для тебя? Для себя? Думаешь, мне нужны все эти богатства, власть, положение в обществе. Думаешь, об этом я мечтала? Я хотела семью, небольшой домик, где бы мы жили втроем. Но жизнь не оставила мне выбора. Мне пришлось выживать, мне пришлось привыкать к боли. Я выжила, хоть порой хотелось сдаться. Я не сдалась, и ты не сдашься, понял меня? Ты не позволишь себе больше слабости. Мы в джунглях, милый, слабый здесь умирает. На мгновение расслабишься и в следующий миг тебя съедят. Эмили было не место в этих джунглях, ты ведь сам это понимаешь. Она не создана для этого мира, она комнатный цветок, который бы быстро погиб. Разве ты бы простил себе, если бы погубил ее? А так ты дал ей шанс на счастливую жизнь. Иногда лучшее, что мы можем сделать для любимых, это отпустить их. Пусть будет лучше больно нам, чем им.
Ник не заметил, как погрузился в сон. А когда проснулся, солнце еще не показалось на горизонте. Снова болели голова и тело, он кое-как приподнялся и взглянул на дремлющую мать, откинувшуюся на мягкую спинку дивана. Это была конечная. Его слабость была конечной. Дальше только пропасть, нужно было брать себя в руки. Потер лицо руками и с трудом поднялся, разбудив Энди.