Таким образом, желая сохранить себе жизнь, я должен сам позаботиться о своем спасении. Именно поэтому я напряг свои умственные способности в поисках выхода из этого положения. Мне пришлось снова вспомнить все детали происшествия, начиная с того момента, когда я впервые обнаружил тело Элиаса. Затем я прокрутил в сознании обстоятельства своей беспокойной ночи в маленькой комнатушке на втором этаже, когда проснулся от странного шума во дворе, сопровождавшегося скрипом снега под ногами какого-то человека. Конечно, я только мельком заметил застывшую перед домом фигуру, но это, несомненно, был Элиас. Зачем старик вышел во двор? Ведь он должен был принять изрядную дозу снотворного. Возможно, он не стал пить снадобье или средство оказалось неэффективным. И все же это не объясняет его присутствия на заснеженном дворе в такую холодную ночь.
Конечно, я исходил из предположения, что старик прикован к постели, но на самом деле мне об этом никто не говорил. По тому, как крепко он держал свой меч или так же крепко схватил за руку племянницу, можно было сделать вывод, что Элиас все еще обладал изрядной физической силой. Стало быть, вполне мог встать с кровати и выбраться из дома во двор. А с другой стороны, его ранили в голову. Причем рана была большой и глубокой. Выходит, он не мог быть ранен во дворе, поскольку на снегу не осталось абсолютно никаких следов борьбы или просто присутствия постороннего человека. Кроме того, на снегу должно быть гораздо больше крови, хотя она вполне могла впитаться. Итак, мог ли Элиас самостоятельно выйти во двор с такой смертельной раной на голове? И вообще, способен ли старый человек сделать хоть несколько шагов в таком состоянии? Из рассказов своего приятеля из Королевской труппы, который много лет назад принимал участие в войне с Голландией, я знал, что раненые в запале сражения совершали неслыханные поступки и проявляли редкую живучесть, после чего падали замертво. Значит, можно предположить, что старик Элиас выскочил во двор, убегая от своего преследователя. Но тот почему-то не последовал за ним, поскольку на снегу не осталось других следов (кроме моих собственных).
Но кто-то все же находился в прихожей в то время. У меня не было на этот счет никаких сомнений, ведь, спустившись вниз, я подошел к парадной двери и увидел, что она заперта на засов. Значит, кто-то запер дверь на засов уже после того, как Элиас вышел во двор. Может быть, это сделала Абигейл или Марта, которая решила проверить входную дверь и при этом не знала, что в это время во дворе лежит тело умирающего или уже умершего на снегу Элиаса?
Или события развивались по другому, более вероятному сценарию? Может, человек, причастный к смерти старика Элиаса, стоял на пороге и ждал, пока тот умрет? А убедившись, что хозяин дома скончался, запер дверь на засов? Конечно, оставить на снегу умирающего человека крайне глупо, но как можно убрать тело, не оставив при этом своих следов на снегу? Возможно, убийца, кто бы им ни был, рассчитывал, что смерть Элиаса воспримут как несчастный случай. И это действительно могли счесть нелепой случайностью, если бы не проклятый меч и пятна крови. Зимой на улицах Лондона замерзает огромное количество мужчин, женщин и даже детей, так почему в глухом уголке Кембриджшира все должно быть иначе?
Однако эту смерть вряд ли можно отнести к числу естественных. Как же это случилось? Я попытался еще раз представить себе ход событий.
В этом деле присутствует несколько сверхъестественных факторов. Хранившийся в доме меч прочно связан с легендой, будто он может летать по воздуху и по своему усмотрению поражать противника. Кроме того, все постоянно твердили о его удивительной способности приносить несчастье всем своим владельцам. Из этого можно сделать совершенно невероятное предположение, что меч сорвался с крючков на стене и нанес Элиасу смертельную рану. Что это, божественное или дьявольское вмешательство? Нет, скорее похоже на религиозное суеверие (выражаясь словами Катберта), и только так я могу ответить на это. Еще одна безумная мысль, посетившая меня в этот момент, заключалась в том, что старик Элиас сам нанес себе смертельную рану, а потом зачем-то поплелся во двор. Оставалось допустить еще более безумную идею, будто к смерти старика каким-то странным образом причастна обезьяна Грант. Этот самец какое-то время действительно находился в гостиной на исходе ночи. В этом у меня не было никаких сомнений, поскольку его следы я обнаружил на полу перед камином. Вполне вероятно, Грант видел убийцу своего хозяина и стал невольным свидетелем последних минут его жизни. Разумеется, сам Грант не может ни подтвердить, ни опровергнуть это предположение. Впрочем, выражаясь точнее, никто не смог бы правильно интерпретировать его нечленораздельные звуки.