Крепко держа Раунса под уздцы, я направился к дому. Вид с земли был не такой завораживающий, как со спины коня, да и снег снова повалил крупными хлопьями. На самом деле дом оказался полуразвалившимся строением, но я безумно обрадовался, увидев густой дым, валивший из двух труб и мгновенно смешивавшийся с белым снегом. Значит, внутри есть люди и есть тепло, а это самое главное.
Приближаясь к высоким воротам, я снова подумал, как объясню этим хозяевам причину своего появления в поместье Мэскилла. Не мог же я назваться заблудившимся коробейником или одиноким охотником. И мысленно представил себе такой разговор:
— Кто вы такой?
— Меня зовут Ревилл. Николас Ревилл. Я работаю в театре «Глобус» в Саутворке. Это один из районов Лондона. ( Пауза.) Я актер Королевской труппы.
— Королевской труппы!
— ( Скромно.) Совершенно верно, Королевской труппы.
— Это производит впечатление.
Должен сразу сказать, что не часто употребляю это словосочетание в общении с теми, кто находится за пределами моей профессии и не понимает тайны актерского мастерства, но все же должен признать, что принадлежность к Королевской труппе для непосвященных означает гораздо больше истинного содержания этого понятия.
Вскоре после прибытия в Лондон Якова (шестого короля в своей родной Шотландии, но первого короля Англии под тем же именем, который до сих пор правит нами) наша театральная труппа постепенно преобразовалась, сменив название с Чемберленской на Королевскую. По правде говоря, Яков Шотландский не очень-то интересовался работой нашего театра в отличие от его предшественницы королевы Елизаветы. Супруга-консорт Якова королева Анна (родом из Дании) отдавала предпочтение театру масок, что, на мой взгляд, не имеет никакого отношения к настоящему театральному действу. Все, что мы получаем до сих пор в виде королевского признания наших заслуг, — это четыре с половиной ярда красной материи на каждого актера, чтобы сшить себе красный камзол и бриджи для торжественной процессии во время коронации. Кроме того, вся труппа дополнительно получает пару гиней, и это все наше богатство, которого едва хватает для стрижки бород по великим праздникам.
И не надо обольщаться насчет всех этих громких титулов, когда речь заходит о высокопоставленных патронах. Все, что нам нужно от этих джентльменов и леди, так это их пристрастие к театру да тугой кошелек. Мы простые люди и на большее не рассчитываем.
Однако это нисколько не объясняет, почему я оказался в столь холодный снежный день, возле полуразвалившегося дома в какой-то сельской глуши. Как вы уже, вероятно, догадались, сейчас середина зимы. Откровенно говоря, я приехал в Кембридж, чтобы обсудить возможность летних гастролей для нашей Королевской труппы. Лето вообще для нас самое благодатное время, которое мы проводили в пути. Во-первых, хорошо покинуть знойный и задымленный Лондон, хотя это самый замечательный город в мире. Во-вторых, всегда неплохо познакомить с нашим искусством жителей других городов и приходов королевства, в особенности во время больших праздников. А самое главное заключается в том, что в другие месяцы наши дороги становятся практически непроходимыми.
Нам уже приходилось играть в Оксфорде, но в Кембридже — никогда. Университетские города — очень хитрые места. Здешние люди считают себя очень умными и всегда презрительно ухмыляются при встрече с «необразованными» актерами, хотя, по моему мнению, наш главный драматург Уильям Шекспир намного умнее и образованнее всех студентов колледжа, вместе взятых. В дополнение ко всему сами власти порой считают, что актеры вольно или невольно разжигают страсти и вызывают массу неприятностей. Во всяком случае, так было в Оксфорде, который мы посетили в прошлом году вскоре после смерти королевы Елизаветы. Однако лично мне понравился довольно теплый прием в Кембридже, где некоторые высокопоставленные чиновники заверили меня, что будут рады видеть Королевскую труппу следующим летом.
Поэтому для меня это бизнес, порученный мне братьями Ричардом и Катбертом Бербейджами, а также другими акционерами, которые руководят театром «Глобус». Или по крайней мере часть моего бизнеса, другая же заключается в том, чтобы поговорить с людьми, живущими в этом занесенном снегом домике. Как и многие другие театральные коллективы, вне зависимости от того, крупные они или мелкие, мы всегда рады ставить частные спектакли наряду с публичными. Понятия не имею, почему это семейство Мэскилл решило пригласить нас на следующее лето, хотя обычным поводом для такого частного спектакля служат торжества по случаю брачной церемонии. В свое время мы уже отметили грядущие свадьбы замечательными спектаклями «Сон в летнюю ночь» и «Ромео и Джульетта» (хотя последняя пьеса могла показаться довольно странной людям, намеренным заключить долгий и счастливый союз). Так вот, наши акционеры хотят узнать, есть ли в этом доме соответствующее место и условия для постановки спектакля. Судя по внешнему виду, его вряд ли можно назвать многообещающим. Я еще раз посмотрел на приземистое старомодное строение с низким потолком, где зимой наверняка гуляют сквозняки, а летом слишком душно. А с другой стороны, если крыша этого дома не упадет на наши головы во время спектакля, то он вполне подходит. Но даже если и рухнет, мы все равно сумеем что-то изобразить во дворе или на поляне.