— Городской водосборник! — догадалась Неста, прервав рассказ Томаса. — Мне кто-то говорил, что именно там сквозь стену проходит водоканал.
Джон понимающе кивнул, поскольку сам недавно обнаружил в том месте мертвое тело.
— Вода поступает туда из источников Сент-Сидвелла, и теперь нам остается надеяться, что Гвин не подхватит какую-нибудь желтуху, как его сыновья.
— Этот бедняга просто не сможет оставаться там слишком долго, — сочувственно сказала Неста. — Такой большой человек даже не выпрямится в этих низких проходах. Что нам сделать, чтобы помочь ему?
Де Волф объяснил, что уже подкупил одного извозчика, чтобы тот вывез Гвина за пределы города завтра утром, спрятав его под грузом готовой одежды, которая должна быть доставлена в порт Топсхэм, что в пяти милях вниз по реке.
— Но ему надо проехать не более половины пути, чтобы потом найти убежище в приорате Святого Якова, — тамошние монахи хорошо знают его еще по нашему первому визиту туда. Даже если этот чертов шериф разнюхает, где он скрывается, ему придется снова нарушить старое правило священного убежища.
Одноглазый подручный в таверне незаметно подошел к ним, чтобы наполнить кружки новой порцией эля, а Неста в этот момент спросила коронера, как Ричард де Ревелле воспринял свое последнее поражение.
— Когда Ралф Морин доложил ему, что птичка опять выпорхнула из его рук, — сказал Джон с нескрываемым удовольствием, — он, как всегда, впал в очередной приступ ярости, орал на всех и угрожал мне всевозможными карами. Конечно, я настоял, чтобы Ралф и Гэбриел сразу после обыска церкви пришли ко мне и прошерстили мой дом в поисках Гвина. Они все сделали правильно и с превеликим удовольствием доложили шерифу, что я спал у камина и никаких признаков Гвина в доме не обнаружено. Слава Всевышнему, в этот момент Матильда стояла на коленях в церкви Святого Олава, замаливая мои грехи, и не видела, что там происходит!
Однако Неста не скрывала волнения.
— Но шериф все равно знает или догадывается, что ты в очередной раз организовал побег Гвина?
— Он может думать что угодно, но ничего доказать все равно не сможет, а все его слуги, от самого обыкновенного констебля в замке до младшего солдата, настолько глупы, что никогда не отыщут Гвина.
Де Волф наклонился через стал к своему клирику:
— Томас, ты узнал что-нибудь новенькое от своих кафедральных шпионов?
Лишенный духовного сана священник проживал сейчас в комнате прислуги одного из домов каноника на церковном подворье, ночуя в коридоре на соломенном матрасе. Несмотря на жуткие условия, это было идеальное место для сбора информации и всевозможных слухов по поводу семейства Тайрелл, однако до сих пор ничего интересного он так и не узнал.
— В таком случае придется поговорить непосредственно с Серло и Кристиной, — недовольно проворчал Джон. — Я хорошенько потрясу их дерево, и посмотрим — может быть, с него что-нибудь да упадет.
— А как насчет той шлюхи из борделя на Уотербир-стрит? — спросила Неста. — Такого рода девушки всегда имеют человека, который защищает их от всевозможных неприятностей и получает львиную долю заработанных ими денег. Если убийство действительно произошло почти на пороге борделя, то, возможно, ему известны некоторые подробности.
— Прекрасная идея, мадам! — воодушевился Джон. — Не буду медлить и схожу туда завтра же. — Он стиснул ее ногу под столом и шутливо добавил: — Я не был в борделе уже много лет!
На следующее утро де Волф послал Томаса де Пейна в приорат Святого Якова, чтобы удостовериться, благополучно ли добрался туда Гвин, а заодно передать некоторую сумму денег приору на питание и содержание беглеца. Как только клирик ускакал прочь на своем пони, усевшись по совету Джона боком, как женщина, де Волф направился в дом покойного Уолтера, что неподалеку от Восточных ворот.
Дверь ему открыла юная служанка и сразу же провела в гостиную, где у небольшого камина сидела Кристина с оловянной кружкой вина в руке. Она была по-прежнему облачена в траурную серую одежду, поскольку похороны мужа состоялись лишь позавчера. Однако ее вдовий наряд украшал золотой пояс, дважды опоясывавший тонкую талию, длинные концы которого свисали почти до пола. На голове ее уже не было черной вуали или апостольника, а светлые волосы, заплетенные в косички и уложенные в замысловатую прическу, покрывала золотистая сетка. Сейчас Кристина Тайрелл больше напоминала не убитую горем вдову, а с нетерпением ожидавшую любовника женщину и явно разочаровалась, увидев вместо него коронера графства.