Он повернул голову на звук открывающейся двери. Айболит. Пока один. Сейчас начнет играться с шприцами.
Седой подошел к парню и всадил в шею шприц.
Кровь побежала по венам быстрее. Туман в голове рассеялся. Взгляд парня стал более осмысленным.
- Лука! Лука, посмотри на меня!
Зачем смотреть на того, кто предал?
- Ты помнишь меня?
О даа. Помню. Не волнуйся.
- У меня мало времени. Мы тебя вытащим. Но нужна твоя помощь . Понимаешь?
Лука кривит губы. Скалится окровавленным ртом.
- Не … не верю…тебе..
- Не верь. – Легко соглашается Седой. – А Лехе веришь? Юля за тебя волнуется. Девочки ждут в гости.
Лев обхватывает лицо ладонями. Аккуратно. Не желая причинить лишней боли.
- Я все знаю, слышишь? Все. Тебе нужно было рассказать раньше. Но сейчас не об этом. Снег выпал. Все охотники сидят в колонии. Их нужно выманить. Когда придет Рыжий, выдай ему, где бункер. И мне нужно знать расположение второго.
Лука хрипло рассмеялся.
- Да послушай ты меня! Мир возьмет людей и свалит. Здесь останется только охрана. А это уже мелочи. Мы вытащим тебя, но нужно место, где я смогу тебя поставить на ноги. Прошу тебя, Лука. Доверься мне. Хоть раз. Я не подведу. Даю слово.
- Слово офицера? – сипит парень.
- Слово офицера.
Где то глубоко внутри зажегся тусклый огонек, который тщательно прикрывала рукой измученная Надежда.
Что было дальше, Лука не помнил. Выдал ли он, Мирославу расположение бункера? Или все смутные картинки, как кадры испорченного фильма, всего лишь плод его воображения? И ему просто мерещились знакомые голоса? Сознание окончательно заволокла тьма.
Глухое почти звериное рычание. Треск рвущихся бинтов. Красные, дикие глаза, из за полопавшихся капилляров. Тело выгибается дугой, так сильно, что того и гляди сломается позвоночник. Седой наваливается всем весом, и всаживает очередной шприц. Лука замирает на операционном столе. Связанный бинтами, по рукам и ногам.
Наверное стоит придумать что нибудь покрепче. Ремни например. Только подложить внутрь ваты хотя бы. Чтобы руки не поранил и ноги. Мужчина отошёл к стене и сполз на пол. Сжал голову руками и уткнулся в колени.
Почему? Почему он не доверился ему раньше? Почему не рассказал всю правду? Не поведал о том, что охотники давно забыли о своих обязанностях, как охрана и защита? Что женщины прячутся по подвалам, в страхе быть изнасилованными, толпой озверелых мужиков и месяцами…годами не видят света белого! Трясутся за своих малолетних дочерей и мальчишек. Тот же Леха...десять лет! Десять гребаных лет прячет в подвале бара свою жену и двух дочерей. Младшая дочь была рождена при свете свечей. И никогда не видела неба. И таких много! Вот и открылась тайна концентрации психов подальше от колоний. Там люди. Беззащитные. Лука узнал. Потому и не сдал бункер. И друга своего убил, за секунду до того, как тот сказал где прячутся жена и дочери Лехи. Шрамы его… это все Мирослав. Это он резал парня на ленточки. Подвешивал на крюках, прямо за кости под потолок. Жег раскаленным железом. Тогда Леха вытащил его, с сообщниками. Его жена выхаживала парня в подвале. Выжил чудом. Вот откуда у парня его безумная улыбка, и абсолютное недоверие ко всем. Он один. Один на руках таскал коробки тюки …. Искал убежища, комплектовал и переселял туда тех, кто был слишком слаб. Вот почему он всегда был уставший. Ему было некогда отдыхать. Ведь помимо всего прочего, он искал выход. Выход из этого чертового города! И ведь нашел бы…. Если бы не вышел к Седому.
У Льва до сих пор тряслись руки, от воспоминаний спасения парня. Он как сейчас помнил, как вытаскивал восемнадцать спиц. Медленно. Стараясь не повредить позвоночник. Как тащил его на себе по канализации, молясь всем богам сразу, чтобы не встретились психи. Как боялся заплутать, в переплетениях тоннелей, и не дойти. Ощущение колец на плече. Побоялись снимать на месте. Вдруг Мир решил бы вернуться. Промокшая куртка от крови Луки. Раз пять он сбивался, набирая код доступа в бункер. Дошел. Снял кольца. Зашил раны. Обколол антибиотиками и болеутоляющими.
И вот, спустя месяц, тело практически в порядке. А вот душа….душа Луки во мраке. Безумие настигло беглеца. Неужели это все? Вот так все и закончится?? Больше не будет ехидной усмешки? Блеска карих глаз.
Перед глазами мелькали картинки с начала их знакомства.
Каким был Лука до появления здесь? Счастливым мальчишкой с задорной улыбкой? Забиякой? Или наоборот спокойным и рассудительным? Каким мог бы стать…
Седой поднял голову и посмотрел на мокрые пятна, оставшиеся на ткани штанов. Мужчины не плачут. Тот кто это сказал, никогда не стоял на краю. Не смотрел безумию в глаза. И никогда никого не терял.
Часть
Иногда Лука был спокоен. В такие моменты Льву было особенно жутко. Сумасшедшие глаза следили за ними пристально. Словно изучая. Парень позволял себя покормить. Напоить. Обтереть. Сменить под ним белье. Не издавая, ни звука.
Тогда начинал говорить Седой. Сначала рассказывал о себе. Своем детстве и школьных годах. Службе в армии. Как жаждал приключений и адреналина, которые получил сполна, как только связал свою жизнь со специальным подразделением. Говорил о своих планах на будущее. То будущее которое растаяло дымкой, как только Лев попал сюда. А еще он каялся. Просил прощения. Объяснял лежащему красноглазому чудовищу, что не мог сразу вытащить его. Если бы Лука был просто избит, возможно был бы шанс вытащить его в первый же день, когда Седой спустился в подвал. Боевых навыков бы хватило. Но с рядами торчащих спиц, это невозможно. Для того чтобы их вытащить нужно время. Это ведь не крутой блокбастер, где герой с копьем в сердце, валит вражин направо и налево, и друга на плече тащит. Мирослав хоть и психопат, но тоже далеко не дурак. Его нужно было убедить, что Льву плевать. Что он такой же больной на голову, чтобы за ним перестали следовать по пятам соглядатаи. Шпионы Рыжего. Готовые в любой момент тюкнуть по седой башке и подвесить рядом с Лукой.
Рассказывал о том, что даже под носом у Мира, он старался вкалывать обезболивающие. Антибиотики. Глюкозу. …. Как с Лехой подбирал людей, которым можно доверять. Таких, чтобы могли прикрыть спину и замести следы. Тех что смогут увести погоню по ложному следу.
Чудовище слушало. И молчало. Оно не доверяло измождённому мужчине. Иногда, срывался Седой. Орал что хватит тут валяться и прикидываться психом. Что Луку ждут. Что в него верят. Что никто не может разобраться с его долбанной картой, с какими то странными закорючками.
- А как же твоя цель?? Про нее ты тоже забыл??- Кричал он в лицо равнодушному чудовищу.- Ты же хотел всех вывести отсюда!! Два гребаных года таскался по городу в одиночку!!! И теперь все бросишь?? Ладно, на меня плевать! Я сам виноват в своей слепоте! Если хочешь, я уйду! Никогда не напомню о себе.
Он устало опускал голову и отходил снова к стене. Снова сползал на пол и утыкался в колени. И тихо шептал:
- Вернись Лука. Ты должен вернуться. Я во всем помогу….или свалю с твоего пути. Как пожелаешь….. Просто вернись.
- Как он?
Седой приложился к бутылке. Самогон не вставлял. Да и напиваться нельзя. Ему еще назад возвращаться. Раз в две недели он приходил в бар. Сидел в подвале с Алексеем. Рассказывал о Луке.
- Никак. Хотя небольшой сдвиг есть. Он все чаще спокойный. – Лев посмотрел на бледную Юлю, комкающую в руках залатанную куртку Луки. Вздохнул и продолжил. – Я не психиатр. Понятия не имею к лучшему это или нет. По крайней мере, перестал рвать жилы….
Помолчали. Думая каждый о своем. Или о том же? О Луке?
- Я просил составить списки…
- Слушай Лев – прервал его Леха. – Тебе с ним надо быть…вдруг чего… Мы сами, как нибудь.
- Нет. Не думаю, что Лука был бы в восторге, если б узнал, что я тупо сижу на месте и даже не пытаюсь вам помочь. Я заменю его…. Пока он сам не в состоянии.