Пропагандистам-иллюстраторам стоило больших трудов создать официальный портрет героя Империи. Максимилиан не походил ни на кого в галереи канонических изображений наследственных генералов. Макс чурался показной роскоши и излишеств, считая их неподобающей тратой ресурсов Человечества. Стандартная полевая униформа была ему куда удобнее помпезных мундиров с золотым шитьём и россыпями драгоценных камней. Румянощёкие, довольные жизнью генералы увешивали свои вместительные брюхи всевозможными наградами, в то время как Макс оставлял восхваление своего боевого пути армейской пресс-службе, нося на форме только знаки различия. Пожалуй, он был единственным, ради кого художники собирали свой совет. Выбор подходящего ракурса и освещения был мучительно сложной задачей. Даже совместными усилиями иллюстраторам не удалось полностью убрать мрачное впечатление с картины. На полотне взору зрителей представал худой, бледный человек без тени улыбки на лице. Стандартная короткая стрижка. Стандартый китель. Это частично упрощало задачу. К чести художников, им удалось полностью передать взгляд этой незаурядной личности, однако этот взгляд не был так прост. Искусственный электронный глаз к сожалению уродовал лицо генерала. В истории точно известно, что в битве с пиратами недалеко от одного из спутников Сатурна, генерал с небольшим отрядом попал в засаду и вступил в неравный бой с превосходящим по численности противником. Говорят, что только волею судеб, а некоторые даже утверждают, что только сверхъестественные силы, в сговоре с которыми находился генерал, спасли его от смерти. В том бою выжил только он один, его израненного и полуживого нашли солдаты штурмового отряда, который прибыл на помощь генералу через полчаса после начала боя. Штурмовики вытащили Максимилиана буквально из кучи трупов, и казалось, что солдаты отряда буквально закрывали генерала своими телами, принимая смерть во имя него как благо. Именно в том бою Бешенный потерял глаз и смирился с его электронным заменителем, который сверкал красным цветом его зрачка и иногда в полной тишине жужжал, меняя фокус и настраивая зрительные образы, чтобы передать в мозговые рецепторы генерала. От этого часто складывалось впечатление, что глаза генерала не смотрят на вас, а смотрят сквозь вас. Казалось они смотрели на нечто, находящееся в тени восприятия, недоступное чувствам обычного человека. Острый взор словно пытался приколоть ускользающее сумеречное нечто к ткани мироздания, чтобы рассмотреть детальнее. Но было и то, что было за пределами возможностей мастеров кисти. Они не смогли передать отражение зловещих теней в зрачке оставшегося глаза генерала. Ассиметрия расстраивала восприятие и поэтому никто никогда не мог воспроизвести ужас Максимилиана, кошмар того, что знало его я.
Генерал на некоторое время решил прерваться от обсуждения тактики сражений и присел в большое кожаное кресло чуть поодаль от своих товарищей. Последние несколько дней ему не удавалось прилечь ни на секунду. Глаза закрылись сами собой, а сон ворвался в голову Макса как только тот опустился в мягкое кресло.
- Генерал, генерал, пожалуйста проснитесь. Срочное донесение, - его судорожно тормошил дежурный офицер.
Максимилиан открыл глаза, прогнав громадным усилием воли, сон и молча протянул руку за донесением. Дежурный, вытянувшись по стойке «смирно», передал генералу голографическое изображение транспортного корабля, на котором мигал текст технических характеристик транспорта, а само сообщение беззвучно наговаривал капитан космического судна.